style="font-size:15px;"> Терпение. Посмотрим, что же будет.
ЮЛИЙ (поёт)
Юлий моё имя.
Бесконечность, это там где ты, Алиса?
С тобой вдвоём пошёл бы.
Не спрашивая для чего тебе там нужен.
Как в тёмную игра, идём же, ну же.
Таких как я, надеюсь, у тебя не толпы.
В твоих краях другие ночи.
Мне всё равно, какие ночи,
Только были бы.
Были бы они
И дни. Давай же руку,
Всего один лишь шаг, без стука.
Нам дверь уже открыта.
Бесконечность впереди.
Бесконечность впереди.
НЕВА
Что, Волхов, замолчал? Конец?
ВОЛХОВ
Пока
Что нет. Меняется сюжет. Река-
Нева. Венецианская гондола,
И в отражении её борта
Адмиралтейский шпиль. Блестит вода
Вокруг неё эффектом ореола.
Нева пеною плещет на пейзаж,
Оживший в корабельном черном лаке,
Танцует там, над крышами сиртаки
Исаакиевский купол, как мираж.
Ещё волна. Серебряным просветом,
В бортах гондолы и воде Невы
Закованный гранитным парапетом
Тоннель моста, сторожевые львы,
На постаменте каменная сфера,
И тени от фигуры гондольера.
Он напевает, длинное весло
Неторопливо воду рассекло,
Качнув уключину, она как лира.
В диванах бархатных два пассажира.
Он к ней вплотную, и тайком она
Его обняв под пледом кашемира.
О чём то шепчет от любви пьяна.
Он это Юлий, а она – Алиса.
Но вот свернув с Невы, вошли под мост,
Гранитный свод его, едва на рост,
На миг реальность спрятал за карнизы.
Гондолы торопливый плеск весла,
Чтоб проскочить сужение смогла,
И небо вновь, сквозь вековые тисы,
И музыку, но только для Алисы.
ЮЛИЙ (поёт)
На целый мир теперь одна ты
веская причина
существовать, осмыслив
день, и ночь, и вечер,
раннее утро, позднее утро,
каждую минуту.
холод дождя, мокрого снега,
пасмурного неба.
Меня найдя на тех ступенях
в метро у входа,
лицо в колени от столкновений
против толпы народа,
когда все в прошлом, когда все было
даже нет иллюзий.
Меня ты приласкала как собачку
и поманила за собой.
Желанье жить мне возвратила
оставив рядом.
Одна
