жилеты… – тут я явно перегнула, и хотя никто не заметил ошибки, торопливо исправилась: – Противогазы.
Миша потух, как свечка, открыл рот, разинул глаза, надулся, так, что красноватые шары полезли наружу.
Сашка на том конце трагично смолкла.
– У нас тут небольшая ревизия, – объяснила я. – Пока думаем вызывать ли центральную или обойдемся своими силами.
– Своыми, дарагой, – взвыл Миша.
– Саш, что сразу попадет в новости? – вернулась я к основному предмету беседы. – Криминальные там сводки какие-нибудь… мне нужна бригада, которая этим занимается.
– Вась, ты сума сошла, – замогильным шепотом произнесла Сашка. – Ты сейчас на солнце стоишь? Немедленно уйди в тень…
– Нужно срочно, Саш, – оборвала я ее причитания. – И сама приезжай…
– Вась…
– Кому это нужно, в конце концов! – Мой нервный потенциал уже давно заваливался за минусовые коэффициенты. – Срочно сюда с бригадой…
– Куда сюда? И где я тебе найду рабочую…
– Где хочешь, меня это не интересует. Напоминаю, у тебя нет времени. У нас в запасе только выходные, значит репортаж надо не только сделать за это время, но и чтобы он прозвучал в эфире. Тебе ясно?! Мы ждем тебя возле твоей печки…
– Ой, девки, – вновь запричитала Сашка. – Не то вы что-то затеяли. Звездин говорит…
– Или ты здесь, – прошипела я сквозь зубы. – Или…
– Ну, Вась! – По-моему она уже чуть не плакала. Но мне это было все равно. Хочет, чтобы я была мягкой и добродушной, пусть выключит солнце. Я просто отключила телефон. Надо было видеть творившуюся… нет, точнее будет сказать: замершую вокруг меня картину. Что сторож, мнущийся с ноги на ногу с зажатым в руках старым, ржавым огнетушителем, что Миша, забывший захлопнуть пасть.
Даже Женька выпала из числа моих напарниц, заняв место в рядах удивленных. Никто ничего не понимал, все, по-своему были в ужасе, все молчали и ждали новых сюрпризов.
– Пошли, – распорядилась я, глядя на Женьку, повернула голову к Мише, – проверьте огнетушитель и никуда не уходите. Сегодня вы еще понадобитесь, мы пойдем встречать группу.
– Зачэм группу… – вяло, неуверенно завыл повелитель мертвых бананов и главный виновник испорченных выходных. – Давай поговорым, договорым…
– Так, – добавила я на прощание, адресуясь к Женьке. – Вы видели, присутствовала и попытка дать взятку.
– Э, нэт, зачэм, да… – Миша запрыгал вокруг.
– Все на лицо, – подытожила я. – И давление оказывается, все, как обычно…
И мы ушли, оставив отдувающегося, растерянного Мишу в лапах терзающих сомнений. Не скажу, что на душе, и уж точно в теле, стало легче, но сам процесс отмщения оставил ощущение выполненного, важного дела. Женька еле дождалась, чтобы мы отошли от ворот и остались наедине.
– Васька, я ничего не поняла, – принялась атаковать мои уши. – Что мы сделали, зачем огнетушитель, ты что, серьезно про группу, что сказала Сашка?..
Ее
