по семье, и находиться в отрыве от неё было ужасной мукой, особенно при сложившихся обстоятельствах.
Есть ли у меня выбор?
Да. Я мог передать инициативу лидера любому человеку в этой комнате, но её, очевидно, брать на себя никто не хотел. А если и хотел, то не говорил об этом вслух, а значит, хотел не достаточно сильно. Нахмурившись, и оглядев окружающих, не обративших на меня никакого внимания, я сказал:
– Как вы тут оказались? Каждый, отдельно. Давай с тебя начнём, – я взглянул на Уильяма.
Он расширил глаза, явно не ожидая к себе такого вопроса, и удивился. Я ведь лично видел, при каких обстоятельствах он сюда попал, но мне было важно другое. Хотелось, чтобы первые двое ребят стали доверять ему, и чтобы он хоть в какой-то степени доверял им. Без взаимного доверия совместно работать крайне трудно.
Мне было тяжело вести за собой людей. Я лишь хорошо разбирался в том, как нужно управлять компанией и отдельно взятыми сотрудниками. Функции организации коллектива выполняли другие люди, в состав которых я не входил. Тогда это радовало, а теперь удручало. Мне бы сейчас очень не помешали развитые лидерские качества.
– Ну, – начал Уильям, с опасением оглядев собеседников. – Случилось не хорошее. Меня остановили на светофоре, вытащили из машины, вырубили, – хмуро сказал Уильям. Воспоминания были для него неприятными, – потом притащили в какой-то свинарник, замаскированный под склад, и вот я тут. В реале с переломанными ногами, а здесь жив-здоров.
У меня внутри всё похолодело. Неужели Хан издевался над ним, прежде чем отправить сюда? Он силой выбивал из него ценные бумаги?
– Хан забрал у тебя Спринг?
– Какой Спринг? – спросил Эндрю.
– Подожди, – отмахнулся я, забеспокоившись. – Так забрал?
– Он забрал только то, о чём я ему сказал. Не волнуйся. Наш уговор в силе.
– Хорошо, – это меня успокоило. Я уж было подумал, что Уильям обещал мне 10% несуществующего эмитента.
10%, кстати, были весьма хорошим куском пирога. С учётом многомиллиардных доходов компании, которые вскоре возрастут, с 10% можно иметь шикарные дивиденды. Они будут явно больше, чем те, которые я имею сейчас. А сейчас у меня лишь 1% от товарооборота.
Получение десяти процентов компании для меня значило только одно – возможность не работать, и больше времени проводить с семьёй. Но это было лишь приятным бонусом. Меня пронимала дрожь от мысли, что я больше не увижу родных, и того хуже, умру. Моё реальное тело томилось в вирткапсуле на каком-то грёбанном складе, и я даже не мог представить, что с ним будет.
Мне нужно было выбраться из игры. Ну а дальше что? Очнусь я, закрытый в чёрной коробке, и? К горлу подступил ком. Что за паскудство! Я совсем не понимал, что со мной будет, и есть ли смысл двигаться дальше. У Хана на складе вооружённая охрана, и когда нам удастся выбраться, нас перебьют на раз.
Наши действия в игре наверняка можно отследить, и по большому счёту, у нас
