улыбнулся «предводитель дворянства».
Девушка радостно заулыбалась.
– Счет, пожалуйста, – сказала я спокойно.
Девушка сникла и удалилась. Я полезла в сумочку.
Увидев это, Соболев сказал:
– Позвольте мне заплатить.
– С чего вдруг? – подняла я брови.
– Мне это будет приятно.
– А мне – нет.
Вернулась официантка, положила передо мной маленькую папочку. Соболев вынул пачку денег, взглянул на счет и положил в папку пару купюр. Я подвинула папку к себе, выложила его деньги и вложила свои. После этого встала, с улыбкой поблагодарила официантку, взяла сумочку и направилась к выходу. С Соболевым не только не попрощалась, а даже не взглянула на него. Неспешно прошла через зал, вышла в фойе. Там задержалась у зеркала. Поправила волосы и колье. Не то чтобы это было необходимо. Просто надо же дать человеку время. Потом медленно пошла к выходу, подошла к своей машине. Уже усаживаясь за руль, увидела, как из дверей выскочил Соболев и метнулся к своему автомобилю. «Мерседес», конечно. Хотя мог бы разориться на что-то более дорогое и заметное. А может, у него в «конюшне» много разных машин, кто знает?
Я аккуратно вырулила со стоянки, а он пристроился за мной. Желает, значит, проводить и увидеть, где я обретаюсь. Это мне и надо.
Доехав до своего дома, я поставила автомобиль у ворот, вышла и стала искать в сумочке ключи. Соболев проехал на пять метров дальше, выскочил из авто и расплылся в улыбке:
– Так вы здесь живете?
– Собираюсь, по крайней мере. Вас это не устраивает?
– Наоборот, очень устраивает! А я живу здесь, – указал он на свой особняк. – Нравится вам это или не нравится, но мы – соседи.
– Скорее, второй вариант, – пробормотала я, отпирая резную калитку. Вошла и демонстративно закрыла ее перед его носом.
– Как вас зовут, неприветливая соседка?
– Екатерина.
– А фамилия?
– Николаева.
Я сказала правду. Он все равно скоро узнает все мои данные, так чего скрывать? К тому же «именные» фамилии – самые незапоминающиеся. Мало ли у нас Николаевых, Петровых, Федоровых? Да и вряд ли он знал в те далекие годы фамилию моих родителей. Зачем ему?…
Он наконец-то угомонился и уехал. Уверен: теперь-то я от него никуда не денусь. Я пошла к дому. Если бы не Соболев, у меня бы, наверное, ноги подкашивались. Но он меня разозлил, и я шагала твердо.
Дом встретил меня нормально. Я огляделась в просторной прихожей, прошлась по комнатам. Дом не лучился радостью, но и не выталкивал меня. Уже хорошо. Самая большая комната оказалась каминным залом. Над камином, как водится, висел портрет хозяйки дома. То есть бывшей хозяйки. Вот, значит, как она выглядела… Интересная женщина. Хотя на портрете ей сильно за сорок, но дама, что называется, «со следами былой красоты». В детстве я видела ее нечасто, да и то издали. К нашим хозяевам в гости она не ходила. Даже в своем доме появлялась редко. Говорили, что ей больше нравится жить за границей. Ну, с ее-то деньгами…
