какая-то огромная тень.
Лаванда остановилась, вглядываясь в неё, пытаясь разобраться и понять.
– Эй, ты чего там? – подал голос Феликс. – Не отставай.
– Что это? – она не отрывала взгляда от тени.
Феликс вернулся назад к ней.
– Где, это? Это памятник, ничего особенного.
– Памятник? – удивилась Лаванда. – Кому?
– Этому… Ну, как его, – Феликс взмахнул рукой, словно это помогло бы ему вспомнить. – Который правил в «чёрное время»… Ну, ты меня поняла.
– А… – она кивнула. – Я думала, их все посносили.
– В основном снесли, конечно, – подтвердил Феликс. – Тем, кто помельче, вообще снесли полностью – Шмульнову, Миловицкому, Эрлину и прочим сволочам… А его памятников, наверно, было слишком много. Так что кое-где ещё остались, особенно на окраинах.
Феликс замолчал на момент, вгляделся в каменный силуэт. Затем негромко, но ядовито рассмеялся:
– Этот, наверно, оказался слишком большой. Всем влом с ним возиться. Пойдём? – он отвернулся и зашагал по дороге.
Лаванда ещё раз пристально всмотрелась в тень. Значит, всего лишь памятник…
Но нет, ей всё же не показалось. Она не знала, откуда ей известно, но была уверена. Оттуда, из тени, за ними наблюдали чьи-то глаза.
Лаванда медленно покачала головой:
– Там кто-то есть ещё. Кто-то кроме памятника.
– Это глюки. Пошли.
Наверху, укрывшись от случайного взгляда за огромной каменной ногой, стояла Софи Нонине.
Поплотнее запахнув плащ из крысиных шкурок, – на высоте холодно – с внимательной неприязнью всматривалась она в двух прохожих, что двигались внизу.
Парень – Феликс Шержве́дичев – был прояснён вдоль и поперёк и никакой актуальной угрозы не нёс, а кроме того, он, хоть и не догадывался об этом, был под полным контролем.
А вот девчонка…
Её Софи не знала, и это настораживало. Лет пятнадцати или шестнадцати, лицо неприятно детское, концы светлых волос нелепо болтаются чуть ниже ушей, синтепоновая куртейка, слишком лёгкая для погоды… Кто такая, откуда? Надо бы проверить архивы.
Да, надо бы, – кивнула она.
Что-то в незнакомке тревожило Софи.
Очень тревожило.
6.
Квартира у Феликса располагалась на втором этаже и была довольно вместительна – в две просторные комнаты.
В одной из них помещался большой письменный стол, в другой стоял маленький телевизор.
Феликс сразу заявил, что телевизор он почти не смотрит, потому что это зомбоящик и дурно влияет, но следом почти без паузы предложил посмотреть вместе: «иногда можно» и вообще «кое за чем всегда лучше следить».
Лаванда была совсем не против: в Юмоборске первое время был телевизор, но потом он сломался, а опекуны решили, что чинить его будет слишком дорого. Поэтому довольствовались радио.
Она с живым
