решения этого вопроса зависит очень многое, если не все, и поэтому прошу вашего соизволения мне также поехать в Стокгольм.
– Мне очень не хотелось бы вас отпускать, Сергей Александрович, но вопрос действительно важный, поэтому, прошу вас, будьте крайне осторожны.
– Если вы не возражаете, ваше императорское величество, то мне к этому делу хотелось бы привлечь подполковника Пашутина.
– У вас с ним разница в возрасте почти четырнадцать лет, но судя по всему вы, похоже, можете считаться друзьями. Сначала я недоумевал, но когда прочитал докладную его начальства, в которой говорится так: опытный и преданный своему делу офицер, но при этом склонен к излишнему риску и имеет некую авантюрность характера… Как и вы, не правда ли, Сергей Александрович?
– Наверно, ваше императорское величество.
– Наверно, – несколько задумчиво повторил за мной император. – Хорошо, я даю свое согласие, но при этом рассчитываю на вашу рассудительность, Сергей Александрович. Есть еще что-то по данному вопросу?
– Мы с подполковником познакомимся с Татищевым, но поедем порознь, словно незнакомые люди. Так будет лучше.
– Хорошо. Теперь мне хотелось бы услышать ваши предложения о том, что можно предпринять для недопущения вооруженного мятежа и восстановления спокойствия в державе.
– У меня есть соображения по этому поводу, ваше императорское величество, но если позволите, я выскажу их не сегодня, позже, еще раз обдумав. К тому же мне хотелось бы пригласить к этому обсуждению подполковника Пашутина. Он в прошлом служил в жандармском корпусе и сможет помочь разобраться в кое-каких тонкостях.
– Он знает о вашем даре?
– Нет. Сначала мне хотелось бы получить на это ваше разрешение.
– Даже не знаю, что и сказать, но судя по всему, вы, похоже, уверены в нем.
– Не так как в себе, но почти.
– Решайте сами, и если надумаете, то жду вас обоих завтра в семь часов вечера. Вы свободны, Сергей Александрович.
Придя домой, я позвонил по служебному телефону Пашутину, который мне как-то оставил подполковник. Домашний номер он мне не дал, объяснив тем, что дома практически не бывает, а если и есть, то или пьян, или с женщиной, поэтому не имеет привычки снимать трубку. Когда барышня соединила меня, мужской грубый голос ответил, что его сейчас нет на месте. Думал я недолго:
– Если у него найдется время, пусть перезвонит Богуславскому. Телефон он знает.
– Будет сделано. Передам.
Спустя час раздался звонок.
– Только вчера виделись, а ты уже успел по мне соскучиться?
– И тебе здравствуй, Миша!
– Здравствуй, Сергей! Времени мало, я к тебе вечером забегу. Там и поговорим. Хорошо?
– Договорились.
Положив трубку, я пошел на кухню, чтобы проинспектировать свои запасы. Сыр. Немного ветчины. Сушки. Варенье.
«Даже
