я ощущаю замерший вокруг меня мир – люди, застывшие в одной позе, и моё тело замирает вместе с остальными: оно ведь тоже является частью окружающего мира и также прорисовано в остановившемся кадре. Но в отличие от моего организма моя мысль остаётся подвижной, она вылетает из головы. Её движение независимо от движения жизни. Она способна пробегать по плоскости остановившегося кадра (в остановленном времени).
Сколько ещё чудес покажет мне этот новый орган чувств? Такое ощущение, будто меня оснастили новым прибором, как межпланетную станцию, нацеленную на изучение неизведанных планет…
Путь «Вояджера»: оснащение межпланетных зондов
Два зонда идентичны в своём устройстве.
Каждый весил по 721,9 кг на Земле, но в открытом космическом пространстве их вес равен нулю. Длина каждой станций 2,5 метра. Диаметр самой большой параболической тарелки составляет 3,7 метра. Каждая станция была оснащена всем необходимым для фотографирования небесных тел и для изучения их физико-химических свойств. Это «глаза» и «уши» человечества, погруженные в неизведанные дали.
Планета Земля, Казахстан, город Шымкент, больница
Где же Сахиль? Почему мне так неспокойно. Звоню ему – не в зоне доступа… О! Звонит сам.
– Ну как ты? У тебя ещё сохранились суицидальные мысли?.. – Я молчу в ответ: осмысливаю своё состояние. – Ну что ты молчишь? Слышь, не делай глупостей! Я решу твою проблему! Я понял, как надо действовать! Ни в коем случае не делай глупостей! Ведь выход есть!
– Сейчас нет острого желания уйти. Сейчас больше думаю о том, что будет со мной, когда я вновь вернусь в мир. В нём всё настолько запущенно. Всё распределено между полами и, если ты не подпадаешь под общепринятые критерии мужчины или женщины, тебя пытаются стереть в порошок. Я вот всё не могу понять, кем надо быть, чтобы выжить в обществе? Ясно только одно – чтобы тебя приняли, недостаточно быть просто человеком. Человек здесь никто. Разделение его на мужчину и женщину стало культом, стало превыше самого понятия «человек».
– Послушай, что я тебе скажу! Небольшую крупицу твоей женственности занесло в мужское тело также неслучайно, как и песчинку – одну на миллион – заносит в створки раковин моллюска. Да, эту крупицу никто не видит сначала, она в раковине, томится там в темноте… страдает на дне океана, сокрытая от всех. В это время остальные песчинки наслаждаются свободой, светом, вниманием. Но жизнь идёт: и они стачиваются трением друг о друга, уменьшаются. В эту же пору та самая крупица, находящаяся в глубинах раковины, постепенно покрывается слоем перламутра, крепнет и растёт. Так песчинка превращается в прекрасную жемчужину. И когда её извлекают, настает её пора светить и здравствовать. И что представляет собой вся та бесчисленная мелкота, в которой все похожи друг на друга, по сравнению с той изумительной перламутровой сферой? Даже не сопоставить ни по размеру, ни по качеству,
