с джентльменами, – проговорил Ричард, глубоко тронутый прослушанной эпопеей. – Мне кажется, что после всего пережитого этими людьми разделить их было бы грешно и мелочные уколы самолюбия не должны влиять на наше отношение к этой чете.
Пастор Редлинг с удовлетворением качал головой. Только старый Уильям Томпсон, откинувшись на спинку кресла, молча рассматривал тисненую кожу переплета рукописи и не поднимал глаз на собеседников.
Едва джентльмены успели высказать свое суждение, раздался стук молотка у входной двери. Старый слуга, впустив кого-то в переднюю, появился на пороге гостиной.
– Ваш вчерашний посетитель явился снова, – доложил он хозяину.
Уильям Томпсон, решивший было, что это его супруга вернулась с заседания дамского комитета, в недоумении вышел в приемную вслед за слугою. Перед ним стоял невысокий человек, одетый в обычное платье уличных торговцев-разносчиков. Свою шляпу он держал в левой руке. Безымянный палец на этой руке отсутствовал.
– Что вам угодно, мистер Роджерс? – спросил хозяин довольно сурово. – Сейчас не совсем обычное время для деловых встреч.
– Приношу глубокие извинения, – прошептал незнакомец, отвешивая поклон, – но ваша помощь и совет нужны мне немедленно. Прошу вас еще раз уделить мне несколько минут. Сегодня утром я беседовал с Эндрью Лоусоном и с точностью установил, что стою на верном пути. Как только вы дадите мне обещанные дополнительные сведения о катастрофе «Черной стрелы», я временно покину Бультон. Мне небезопасно оставаться здесь…
Мистер Томпсон пригласил посетителя в свой кабинет и приказал слуге предупредить гостей, что он занят с клиентом, прибывшим по срочному делу.
Джентльмены откланялись, и вскоре шум их экипажей замер вдали на бультонских мостовых.
2. Люди, нужные королевству
1
На бультонской корабельной верфи заканчивался рабочий день, но грохот кузнечных молотов, удары топоров, шарканье пил и рубанков – весь этот шум, заглушающий здесь человеческий голос, еще раздавался в доках. Изредка над колыбелью кораблей проносились чайки. Испуганные гулом и лязгом, они торопились подняться выше, где ветер развеивал чад разогретой смолы и дым кузнечных горнов.
Окруженные лебедками, блоками, строительными лесами и стремянками, высились на наклонных помостах корпуса морских кораблей. С одного из них уже убирали леса; лишь узкие мостки еще опоясывали высокие борта судна. Несколько трапов поднималось от мостков к фальшборту, другие вели вниз, к килю.
Спуск этого корабля, самого крупного из заложенных на верфи, был назначен на завтра. Пожилой корабельный мастер Джекоб Гарвей, коренастый человек с огненно-рыжими бакенбардами, в низко нахлобученной на лоб фуражке с длинным козырьком, проверял последние приготовления к спуску. Он держал в зубах короткую трубку и негромко отдавал приказания, не разжимая зубов и выпуская клубы дыма вслед за каждым словом команды.
Уже были смазаны китовым
