хрустевшие под ударами крючьев, моряки напрягались всем телом, расчищали проход, защищали лодку от пробоин. Напуганный шумом зверь уходил на дно, всплывал позади шлюпки, и нельзя было достать его гарпуном. Люди старались плыть тише, но багры гремели о борта, ноги стучали по пайолу весла натыкались на осколки льда. Охотники скользили по сырому настилу, падали на дно лодки.
– Правь к берегу! – приказал рулевому боцман Мигель де Родос, тридцатилетний севилец выше среднего роста, с чистым безбородым лицом и русыми волосами. – Поищем зверя на берегу.
– Давно пора, – поддержал его худой длинноногий баск Педро де Толоса.
Темный курчавый Николай (по прозвищу Грек), в двадцать семь лет завербовавшийся старшим матросом, повернул шлюпку на скалы.
– Но-но! – погрозил боцман. – Круто берешь.
– Там заводь, – пояснил Николай.
Мигель повернулся, прищурил светлые глаза:
– Ничего не вижу. Куда ведешь, душегуб?
– У Николая глаз зорче твоего, – наваливаясь на весло, сказал Диего Кармона. – Я заметил – ты не видишь вшей.
– Наскочим на камни, что тогда?
– Выдерем его, – рассудил Диего.
– И тебя вместе с ним, чтоб не заступался.
– И меня, – согласился матрос.
– Пора поесть, – прервал спор баск и покосился на боцмана. – Нам выдали сухари.
– Не заработал еще, – возразил Мигель.
– Давай сразу съедим!
– По куску на брата, если застрянем во льдах, – объяснил боцман.
– Не застрянем, – решил Педро.
– Успеем! – Мигель прижал сумку к ногам. – Убьем зверя, сварим похлебку, а это добро не будем переводить.
– Господь осуждал жадность, – баск проглотил обильную слюну— Дай хоть крошечку!
– Отстань.
– Внутри крутит, – взмолился Педро.
– Ты тощий, а ешь за двоих, – упрекнул Мигель.
– Разве я виноват, что от холода хочется кушать?
– Скоро пройдет. Сильнее греби – согреешься!
Педро продолжал выпрашивать сухари, но боцман отвернулся и замолчал.
– Люблю похлебку, – мечтательно произнес Диего. – Мясом пахнет, пар идет… Бросишь лавровый листик, а запах! – шумно потянул носом воздух.
Матросы почувствовали вкус варева.
– Надо добавить крупы, – посоветовал Филиппе, принюхиваясь крупным носом к супу и глядя подслеповатыми глазами на боцмана.
– С крупой вкуснее, – одобрил Диего.
– Соли не забудь, – уныло вспомнил Николай.
– И луку, – подсказал Филиппе.
– Осенью лук съели, – вздохнул баск.
– Тогда почисти чесночок, – предложил Филиппе.
– Чеснок помогает от скорбута, врачи берегут его, – отказался
