в сражение. Вы должны взять с собой эту длинную шпагу, – продолжал он, – а вот эту коротенькую можно привесить к поясу; секиру, разумеется, мы прикрепим к седлу.
– Ты хочешь превратить меня в ходячий арсенал! – сказал со смехом Перси.
– Оружие никогда не помешает! – отвечал с глубочайшим хладнокровием Гарри. – Пусть оно не понадобится, это не важно, но оно может понадобиться! Необходимо взять и теплый плащ. А вы не забыли захватить с собой золото? Ведь оно – нерв войны, как гласит пословица. Пословицы не лгут. Вассалы следуют за своим повелителем из чувства долга, но наемное войско повинуется его воле только за деньги…
– Ты сошел с ума, Гарри! – перебил его граф. – Ты вообразил, по-видимому, что я уезжаю, чтобы возглавить чуть ли не целую армию вассалов и наемников, между тем как я, в сущности, отправляюсь на время в простое путешествие по частному делу.
– Простое путешествие! – проворчал сердито Гарри. – Вы не сказали даже, куда уезжаете. Нужды нет, я придерживаюсь еще старых порядков и повторяю вам: запаситесь всем необходимым, помолитесь поусерднее Богу, взовите к предстательству святого Михаила и святого Георгия, поручите себя Пречистой Богородице и отправляйтесь смело на все четыре стороны. Вас никто не тронет!
– Еще бы! При таком количестве заступников! – сказал с улыбкой Перси.
– Я поступал всегда точно так же, – отвечал ему Гарри с глубоким убеждением.
– И ты отлично делал! Я охотно воспользуюсь твоим благим советом, – сказал серьезно граф.
Старый Гарри вздохнул и пригладил рукой клочки седых волос, уцелевших на его лысом черепе.
– Ваша лошадь готова, я кормил ее сам, – произнес он печально. – На войне жизнь всадника зависит от его коня.
– А ты не говорил ничего нашим конюхам? – спросил с живостью Перси.
– Конечно, ничего! Что я мог им сказать? Я ничего не знаю… Я знаю только то, что у меня ужасно тяжело на душе! Я хотел бы отправиться вместе с вами, милорд… и хотя вы вчера сказали мне, что я надоедаю вам своими наставлениями, повторяю, что не понимаю, зачем вы уезжаете без провожатого… и в такой день! Ведь самый незначительный дворянин королевства постыдился бы выйти из своего домишка в таком убогом виде… Это непостижимо и даже неприлично!..
– Моя лошадь готова! Я тоже! – сказал Перси.
Он хотел было выйти, но старик встал в дверях и протянул к нему худые руки.
– Они там, внизу! – произнес он с испугом. – Я не могу при них прощаться с вами!
– Кто они?
– Понятно, ваши слуги, – сказал он тихим шепотом, как будто опасаясь, что его услышат.
Старик схватил порывисто руки Нортумберленда.
– Прощай, Генри, дитя мое, – произнес он с усилием. – Прощай, мой господин! Даст ли Всевышний нам свидеться еще в жизни?
Голос его дрожал от сильного волнения, и горячие слезы застилали глаза.
– Почему ты сомневаешься, Гарри? –
