старой цыганке с ярким алым платком на голове, а второй – когда передние колеса подпрыгивают на ее теле.
Вопли Хейди.
Халлек еще крепче обнимает свою дочь, ощущая на коже мурашки.
– Сделать еще яичницу? – спросила Хейди, нарушив его раздумья.
– Нет. Нет, спасибо. – Он виновато посмотрел на пустые тарелки: как бы ни шли дела, хоть из рук вон плохо, они никогда не лишали его ни сна, ни аппетита.
– Ты уверен, что?..
– О'кей! – Он улыбнулся. – Ты – о'кей, я – о'кей, Линда – о'кей. Как говорят в мыльных операх, кошмар позади, нельзя ли нам вернуться к нашей жизни?
– Прекрасная идея. – И на сей раз она смогла ответить ему вполне искренней улыбкой.
Внезапно ей стало снова меньше тридцати.
– Дожарить тебе бекон? Там еще два кусочка осталось.
– Нет, – сказал он, вспомнив, как туго сидели трусы на его талии (талия называется! Ха-ха? Последний раз у тебя была талия где-то в 1978 году – шайба ты хоккейная!), то и дело приходится живот поджимать. Вспомнил про весы и сказал:
– А знаешь, давай-ка еще один кусочек. Три фунта сбросил, как-никак.
Жена уже возилась у плиты. Несмотря на его первоначальное «нет». «Иногда ода видит меня насквозь до такой степени, что это даже угнетает», – подумал он. Хейди обернулась.
– А ты все думаешь об этом?
– Да нет же! – отрезал он. – Ну может, в конце концов, человек тихо-мирно сбросить три фунта веса? Ты же сама говоришь, что хотела бы видеть меня немножко…
«худеющим»
…не таким толстым. – Ну вот, опять Хейди навела его на мысли о цыгане. «Будь он неладен!» Изъеденный нос цыгана, его чешуйчатый скрюченный палец, коснувшийся щеки прежде, чем он успел отшатнуться. Так отшатываются от прикосновения паука или от шевелящегося месива жуков и червей под трухлявым бревном.
Хейди поставила перед ним бекон и поцеловала в висок.
– Извини. Ешь и теряй вес. Но помни, что там Билли Джоэл говорит на этот счет…
I love you just the way you are…
«Люблю тебя такой, как есть…» – пропели они в унисон.
Ой схватил было «Джорнэл», но показалось слишком тоскливо. Поднялся из-за стола, вышел из дома, подобрал на цветочной клумбе нью-йоркскую «Таймс». Этот мальчишка-почтальон непременно швырнет газету на цветы. К тому же он так и не удосужился запомнить фамилию Билли. Что взять с двенадцатилетнего подростка.
Вернувшись с газетой, Халлек раскрыл ее на спортивных новостях и принялся за бекон. Когда Хейди поставила перед ним еще одну сдобу, облитую тающим сливочным маслом, он уже основательно углубился в таблицу результатов игр. Халлек машинально съел и сдобу, не обратив на это обстоятельство никакого внимания.
2. 245
В городе судебный процесс по поводу строительных недоделок длился уже более трех лет, и можно было ожидать, что он протянется в той или иной форме еще столько же, если не больше. И вдруг все неожиданно
