привык к «суррогатному» растворимому кофе, который поглощал в огромных количествах, полагая, что вреда от него никакого.
Прихватив со стола кружку, он вышел в приемную и налил из термоса кипятку. Чуть не прослушал новости спорта. «Накануне победного для команды финального матча Кубка России по футболу главный тренер московского „Спартака“ Олег Романцев восстал против своих начальников». Артемов даже покосился на радио. И справедливо подметил: «Восстание „Спартака“. Это уже история».
В основном работа военного разведчика сводилась к тому, чтобы наблюдать и анализировать. Нередко – выезжая «на места». В данное время полковник Артемов работал над делом, которое ему было поручено вести непосредственно начальником военной разведки генералом армии Ленцем. По его словам, оно «соскочило» с чеченского счета, а расследование дела Главной военной прокуратурой «зависло».
– Соскочило и зависло? – на грани риска переспросил полковник начальника ГРУ. – Это точно ко мне?
И получил утвердительный ответ:
– Да. Ищи разницу между трамваем и иголкой.
Эту разницу Михаил Васильевич знал еще с детства: на трамвай сначала заскочишь, а потом сядешь, а на иголку – сядешь и уже потом вскочишь. Этакое «веселенькое» дело досталось Артемову. Вот только игла в нем была закавычена и «скособочена» курсивом: «17 сентября 2001-го «иглу» по «Ми-8» с комиссией Министерства обороны, накопавшей разные гадости на высший комсостав ОГВ, грамотно пустили именно из глубины расположения федеральных сил».[3] То есть кто-то отработал по своим. Факт установленный, но недоказанный.
Прежде всего Артемов начал искать схожие случаи, и они после его запроса полезли, как пьяные на прохожих. Оказалось, что за две чеченские кампании федеральные силы потеряли 75 боевых самолетов и вертолетов, 14 из них – в 2002 году. Два авиаполка – легко подсчитал Артемов. Короче, сели на «иглу» крепко. Для консультаций полковник пригласил к себе офицера разведки ПВО. Тот сказал со знанием «железа»: «Стрелы» и «иглы» для вертолетов сродни тому лому, против которого нет приема». Поведал, что «теоретическую безопасность полетов повышает соблюдение железных правил, писанных кровью еще в Афганистане: никаких одиночных полетов, а уж каждый транспортный борт вообще должен быть прикрыт минимум парой ударных „Ми-24“. На деле же командованию глубоко плевать на эти правила: пилотов посылают куда угодно, когда угодно и часто без всякого сопровождения». И привел примеры. «Курск» – набитый народом, «Ми-26» (который еще называют «коровой») летел без всякого сопровождения, мало того, у него вообще не было тепловых ловушек, потому как пиропатронов (ППИ-2) не было ни на одном из авиаскладов всего Северного Кавказа!» Без них же вылетел и был сбит «иглой» 31 августа возле села Месхеты «Ми-24». 3 ноября «игла» поразила «Ми-8» с высокопоставленными офицерами 58-й армии – ни сопровождения, ни пиропатронов. И прочее в том же духе.
Михаил Артемов искал аналоги, но везде натыкался на «чеченский след»: вертолеты сбивались либо стрелковым
Здесь и далее в этой главе цитаты взяты из статьи Владимира Воронова, «Собеседник», 2002, № 46.
