полном вооружении заталкивают на лошадь, как мешок? Это все чушь! На вид доспехи весят тонны две, а на деле много легче.
– Много, много легче! – подхватил Дьюи. – Да что там говорить, пехотинец нашего времени в полном вооружении несет на себе такую же тяжесть, как тогдашний рыцарь.
– Знаю, – нетерпеливо заметила Кейди. – Я только хотела сказать, что рискованно тащить из музея все латы целиком. Наверняка кто-нибудь заметил бы и сообщил. А шлем легко припрятать.
– Да и припрятывать было незачем, – скривился Дьюи. – Кража совершилась не средь бела дня, а ночью, соответственно со взломом. Кто бы ни был вор, он мог унести половину музея, если бы захотел. Пришли бы утром – а в музее хоть шаром покати. Однако он предпочел вынести только шлем.
Только тут Мак впервые пошевелился в своем кресле. Едва заметное движение сразу привлекло к себе все взгляды.
– Злоумышленник проник в музей не случайно, не под влиянием минуты, – заметил он, встретив через стол взгляд Кейди. – Это была профессиональная кража. Все было проделано так гладко, что почти прошло незамеченным.
– Что вы хотите этим сказать?
– Что полиция отказалась поверить в кражу со взломом, вот что, – угрюмо объяснил Нотч. – Вор ухитрился не оставить после себя никаких следов. Мерзкий ублюдок… прошу простить мою грубость, мэм.
Вопреки почти принятому решению держаться от этого дела подальше Кейди ощутила первую вспышку интереса.
– Нельзя ли поподробнее?
– Можно. – Мак уперся локтями в стол и сцепил пальцы. – В «Мире милитаризма» имеется кое-какая система безопасности. – Это прозвучало сухо, но не без одобрения. – Конечно, ничего, даже отдаленно похожего на совершенные системы, скажем, соседних игорных домов, но и не простой замочек на дверях, можете мне поверить. Я склонен согласиться с тем, что грабитель явился сюда с четко выраженной целью и был достаточно опытен, чтобы отсоединить сенсоры на время кражи и снова ввести их в действие перед уходом. И все это ради одного-единственного предмета.
– Если бы на другой день мне не бросилось в глаза отсутствие шлема, мы бы даже не заметили кражи, – вздохнул Дьюи, чьи морщины за время разговора углубились как будто вдвое.
– Не совсем понимаю, отчего было не предоставить розыск полиции, – сказала Кейди, от природы сторонница осторожного, дипломатического подхода.
– Если шлем подлинный, это меняет дело, – прямо ответил Мак, удерживая ее взгляд поверх сложенных пальцев. – В этом случае он может никогда не объявиться у скупщиков краденого, а сразу осядет в частной коллекции или в музее с целой кипой правильно оформленных сопроводительных бумаг. Невозможно будет доказать, что это часть данной конкретной экспозиции.
– Однако шанс, что шлем подлинный, весьма невелик, – напомнила Кейди.
– То есть он все-таки имеется! – обрадовался Дьюи. – Какова в таком случае была бы ценность шлема?
– Трудно сказать… – протянула Кейди, стараясь
