Усиленная сенешалем и несколькими мальчиками-слугами, процессия была самой пышной на памяти Сири. Это граничило с бахвальством, которое заворожило бы ее, не уносись Сири из Идриса.
«Все задумывалось иначе, – думала она. – Этого не должно было случиться!»
Однако случилось.
Все казалось бессмысленным. Карету трясло, но она тупо сидела в оцепенении. «По крайней мере, могли бы позволить ехать верхом, а не усаживать силком в экипаж!» Увы, но это сочли бы неподобающим въездом в Халландрен.
Халландрен.
Она почувствовала, как светлеют от страха волосы. Ее отсылали в Халландрен – в королевство, которое в ее народе проклинали на каждом шагу! Отца она не увидит долго, а то и вообще никогда. Она не сможет поговорить с Вивенной, послушать учителей, ее не пожурит Мэб, она не прокатится на королевских конях, не убежит в глухомань за цветами, не поработает в кухнях. Она…
Выйдет замуж за Бога-короля. Кошмар Халландрена; чудовище, не знающее живого дыхания. Его власть в Халландрене была абсолютной. Он мог казнить из чистого каприза.
«Но я-то уцелею? – подумалось ей. – Я буду его женой».
«Женой. Я выхожу замуж».
«О, Остр, повелитель цветов…»
Ее затошнило. Она подтянула колени к груди; волосы побелели уже до блеска. Легла на сиденье, не понимая, откуда дрожь – трясет ли ее саму или карету, которая неуклонно катит на юг.
– По-моему, отец, ты должен пересмотреть свое решение, – сказала Вивенна, сидя, как учили: чинно, с ладонями на коленях.
– Я думал и так и этак, Вивенна, – отмахнулся король Деделин. – Решение окончательное.
– Сири не годится для этого дела.
– Она прекрасно справится, – ответил отец из-за стола, просматривая бумаги. – Ей нужно только родить. Я уверен, хоть на это она годна.
«Зачем же я училась? – подумала Вивенна. – Зачем готовилась двадцать два года? К чему это все, если главное – подыскать подходящую утробу?»
Она сохранила волосы черными, голос – серьезным, лицо – невозмутимым.
– Сири наверняка убита горем, – сказала Вивенна. – Не думаю, что она выдержит такое испытание.
Отец поднял взгляд, и его волосы чуть покраснели – чернота схлынула, как краска с холста. Лишь этим он выдал свое раздражение.
«Он расстроен ее отъездом сильнее, чем хочет признать».
– Это сделано во благо нашего народа, Вивенна, – произнес он, с усилием восстанавливая цвет волос. – Если начнется война, ты понадобишься здесь, в Идрисе.
– А что тогда будет с Сири?
Отец умолк. Наконец он выдавил:
– Возможно, войны и не будет.
«Остр… – ужаснулась Вивенна. – Он же в это не верит. Считает, что послал ее на смерть».
– Знаю, о чем ты думаешь, – сказал отец, встречаясь с ней взглядом. Неописуемо мрачным. – Как я мог предпочесть одну другой? Отправить на погибель Сири, а жить оставить тебя? Пусть люди
