в сумку и жестким голосом произнес:
– Считайте, что вы ничего не говорили, а я ничего не слышал.
Груйк оттопырил и без того выпяченную нижнюю губу и заявил:
– С юмором что-то у вас не очень, начальник. Я же пошутил!
– Послушайте, Дасаль, – поморщился Тумберг, – давайте закончим с разговорами. Юмор ваш я понял и оценил, причем отрицательно, а теперь хочу подремать.
– Умолкаю, – с угрюмым видом развел руками Умелец.
Шерлок прислонился спиной к обшивке и закрыл глаза. Никакого движения не ощущалось, но следователю казалось, что катер беспрестанно раскачивается на волнах – ром продолжал делать свое алкогольное дело.
«Не нужно было столько пить… – уныло подумал Тумберг. Но тут же подбодрил себя: – Ничего, все, что нас не губит, делает нас крепче. Ром не погубил меня, а значит, я стал крепче… И получается, что именно благодаря рому!»
Дасаль некоторое время сидел, то и дело бросая алчные взгляды на сумку следователя, в глубинах которой исчезла суперраритетная вещь, а потом глубоко вздохнул и тоже закрыл глаза. И пробормотал напоследок:
– Не хватает вам практичности, начальник. Потом спохватитесь, да уже поздно будет.
Если Шерлок Тумберг и услышал эти слова, то ничем это не показал.
Минут через сорок на связь вновь вышел командир фрегата.
– Что там у вас? – осведомился он совершенно трезвым голосом, разве что делая паузы между словами. – Мимо не промахнетесь?
– Да не должны, господин полковник, – деловито ответил спецназовец. – Все штатно.
– Вы там не очень разгуливайтесь, – предупредил Добрыня Кожемяка. – Вышли, ноги размяли – и назад. И не мусорите там, берегите природу, фугасом ее в трюм.
– Обязательно побережем, господин полковник, – проникновенно заверил Хельмут Балдис. – Я за природу, господин полковник, кому хочешь нос сломаю и ноги выдерну, ага.
– И это правильно, – одобрил Кожемяка. – Огонь там не разводить, нужду не справлять.
– Да ни за что! – спецназовец прижал руки к груди. – Если припрет, то под себя схожу, господин полковник, но природу сберегу!
– А вот шутки со старшими по званию шутить не надо, – переменил тон командир фрегата. – Да, тут еще этот… говорящий танк просил передать следователю: пусть с консультанта, с господина Дасаля, глаз не сводит. Видно, очень ценный специалист, коль о нем так заботятся.
– Я слышу, – громко сказал Тумберг, открыв глаза. – Передайте говорящему танку, чтоб не беспокоился: я обеспечу господину Дасалю надлежащий режим пребывания на планете.
– Вот и хорошо, – удовлетворенно произнес Кожемяка. – Конец связи.
– У меня от слова «режим» враз настроение портится, – проворчал Дасаль. – Режим пребывания, режим содержания… Неужели нельзя просто сказать: «Я сделаю все для того, чтобы господин консультант чувствовал себя комфортно»? А то прям
