ему, видимо, не хотелось критиковать начальство. – Что у вас там?
Вандам передал донесение.
– Я хочу заняться этим лично.
Бодж с бесстрастным лицом просмотрел бумаги.
– Не вижу смысла.
– Похоже, это проколовшийся агент…
– Вы полагаете?
– Неясен мотив убийства, тут есть над чем подумать, – настаивал Вандам. – Существует только одно объяснение: подобранный на дороге человек не является тем, за кого себя выдает, капрал это обнаружил, за что и был убит.
– Тем, за кого себя выдает… Что же он, по-вашему, шпион? – Бодж расхохотался. – Ну и как же он тогда добрался до Асьюта? Спустился на парашюте? Или пришел пешком?
В этом состояла вся трудность общения с Боджем: он высмеивал каждое предположение только потому, что не додумался до этого сам.
– Нет ничего невозможного в том, чтобы пробраться через границу на маленьком самолете. В том, чтобы пересечь пустыню, кстати, тоже.
Бодж швырнул донесение на широкие просторы своего стола, но оно спланировало на пол.
– На мой взгляд, это полная ерунда, – констатировал он. – Не тратьте времени понапрасну.
– Хорошо, сэр. – Вандам подобрал доклад с пола, стараясь не выдать своего раздражения. Разговоры с Боджем всегда превращались в перепалку, лучший выход – ему не перечить. – Я попрошу полицию держать нас в курсе – пусть пишут докладные записки и прочее. Для документации.
– Ладно. – Бодж никогда не возражал против того, чтобы ему присылали документацию, – это позволяло иметь какое-то отношению к делу, не возлагая на себя никакой ответственности. – Слушайте, как вы посмотрите на организацию тренировок по крикету? Я хочу привести нашу команду в форму и сыграть еще пару матчей.
– Отличная идея.
– Посмотрите, может, устроите это дело, а?
– Хорошо, сэр. – Вандам вышел.
По пути в свой офис он думал о том, что же творится в британской армии, если там дают звание подполковника такому пустоголовому человеку, как Реджи Бодж. Отец Вандама, полковник на Первой мировой войне, частенько говаривал, что английские солдаты – это «львы, которыми руководят ослы». Иногда Вандам мысленно с этим соглашался. Впрочем, Боджа нельзя было назвать тупым. Ему случалось принимать неверные решения – иногда он ошибался, но большую часть времени Вандаму казалось, что Бодж действует неправильно по каким-то тайным соображениям: то ли стараясь выглядеть лучше, то ли доказывая кому-то собственное превосходство, а может быть, существовали причины, и вовсе не доступные пониманию Вандама.
Какая-то женщина в больничной одежде поприветствовала его, и он, не задумываясь, ответил.
– Майор Вандам, не так ли? – спросила женщина.
Он остановился и посмотрел на нее. Она присутствовала на матче в качестве зрителя, и теперь ее имя всплыло в памяти.
– Доктор Абутнот, доброе
