style="font-size:15px;"> Только этого мне и не хватало! Мало того что у меня свои проблемы, так еще эта Гальшка Корниловская! И как можно так по-глупому попасться! Пришла ко мне вся на нервах и взволнованная, когда я еще сидела в ванной. Я сразу догадалась, что у нее какое-то необычное романтическое приключение, а потому спросила:
– Ты порвала с Павелом?
– Ах, зачем же, золотце. Тебе ведь известно, я люблю его безумно. И никогда-никогда ему не изменяла. Но знаешь, летом, в Крынице… Я сама не понимаю, как вышло… Просто минутная слабость… Знаешь, у тебя и правда превосходная фигурка. Это все массажи. У меня буквально нет времени на массаж, и Кароль злится, что приходится оплачивать массажистку, которая каждый день уходит, так ничего и не сделав. Чем больше он стареет, тем прижимистее становится. Но я хотела сказать о другом. Так вот, в Крынице я познакомилась с одним юношей. Ну, знаешь, курортный роман без особого значения. Я даже не знала, кто он такой. Знаешь, красавец. Чудесно одет, очень мужественный, спортивный. Превосходно танцевал. Словом, без изъяна. Могла ли я предвидеть, что это птичка небесная?
– Птичка небесная?
– Ужасно!
– Какой-то танцовщик?
– Нет, даже не это. Впрочем, какое мне дело. Знаешь, как я люблю Павела. Но этот, другой, склоняет меня к измене. Я в ужасном положении. Попала в его когти. Он угрожает, что все расскажет мужу и Павелу.
– Хм. Это и правда неприятно, – заметила я. – Но разве он не требует от тебя денег?
– Ах, да что там деньги. Я сто раз предпочла бы ему заплатить, но он влюбился в меня до умопомрачения. Ты и понятия не имеешь, насколько он хищный и беспощадный. А хуже всего то, что Павел начал за мной слежку. Я в ужасном положении.
Я пожала плечами:
– Не понимаю тебя, моя дорогая. Пусть бы он даже и нарассказывал что-то твоему мужу или Павелу, ты ведь в любом случае можешь все отрицать.
– Увы, нет, – вздохнула Гальшка, – потому что я совершила ужасную оплошность. У него мои письма. Ах, если бы у него их не было, если бы удалось их добыть хитростью, я была бы свободна. Но он меня этими письмами как раз и шантажирует. Я в отчаянье.
– Сердечно тебе сочувствую, – сказала я искренне, подумав о том, что мы обе в сходных ситуациях. Только моя, конечно, куда хуже.
Ах, если бы я могла ей рассказать об этом. Тогда бы она увидела, какова на самом деле истинная трагедия. Пока я одевалась, Гальшка принялась просить меня:
– Дорогая, посоветуй мне, что делать. Это ужасно. Жить в постоянном страхе меж трех мужчин, любящих меня до потери сознания. Я даже не знаю, что они во мне такое удивительное нашли. Я такая же, как и любая другая. Немного красоты…
– Ты очень симпатичная, – сказала я, хотя не выношу, когда кто-нибудь настолько настырно напрашивается на комплимент. Мне очень хотелось добавить, что эти трое мужчин, похоже, имеют извращенную тягу к кривым ногам. Вот правда. У Гальшки чуть кривоватые ноги, но она бы смертельно оскорбилась, укажи я ей на это.
– Ты ведь моя подруга,
