«патлатого подростка», на которого, благодаря его отличной фигуре и симпатичной физиономии, явно заглядывались девчонки.
«Что удивительно, – думал Тесей, – таких наглых здоровяков почему-то всегда зовут как-нибудь круто, типа Макс, Ник, Сэм, Алекс или вот Иво, даже если в паспорте черным по белому написано «Семен Павлович Забабашкин» или «Николай Иванович Дурнопейко».
Этот Иво мало того, что был на голову выше Тэса, а это, по правде говоря, было редкостью, при его нынешнем росте в 185 сантиметров, так и в плечах шире, хотя Тесей профессионально занимался плаваньем. В общем, физические данные потенциального противника несколько настораживали.
Драться Тэс в принципе не боялся, но получать по носу за невинный флирт ему совершенно не хотелось. Тем более, мама опять начала бы возмущаться по поводу обычных для парней синяков и ссадин. Раньше, стоило ему на тренировке как-нибудь неудачно приложиться, она заводила пластинку: плаванье-плаваньем, а себя надо беречь, здоровье у нас одно и все в таком духе.
После трагедии с отцом она даже заставила сына пройти курс самообороны, и ему несколько месяцев после школы пришлось ездить на занятия в пропахший потом спортзал на окраине Москвы, где пугающего вида тренеры моделировали в группе «реальные уличные сценарии», обучали разным приемам, техникам захвата и прочему.
Самым веселым был бонус в виде семинара с интригующим названием «Как правильно базарить с отморозками: разговорная стойка». Конечно, Тэс получил отнюдь не бесполезные в условиях современной действительности навыки, но мамина настойчивость в этом вопросе – это же чистая компенсаторная гиперопека!
Откуда такие заумные выражения? Просто за последний год Тэс и без Штефановских теорий общения изрядно поднаторел в психологии, пытаясь привести в чувства маму и не дать загрустить Насте. Он перечитал массу книг и статей в интернете о том, как общаться с родителями в критических ситуациях. Причем на тему, как родителям общаться с детьми, инфы было сколько хочешь. А вот о том, что делать с рассыпающейся на части мамой и плачущей даже во сне сестрой, мало кто писал. Пришлось самому соображать. Очень помогло заменять слова «ребенок» и «подросток» на «мама» и «сестра». На ура заработали все штуки про «приготовить любимое лакомство», «похвалить внешний вид», «переключить внимание на любимое дело» и так далее. Как раз Штефана он о таком спрашивать не хотел – слишком личное.
Но теперь Тэс уверенно «ставил диагнозы» и сыпал терминологией из репертуара бытовой психиатрии, прикладывая метким словцом не только собственных родных, но и всех подряд: зарвавшихся учителей в школе, мамашек, беспричинно орущих на своих детей на площадках, хамоватых продавщиц в магазинах, а также консультировал не столь сведущих в навыках межвозрастной и кроссгендерной коммуникации одноклассников. Особенно действенными и популярными оказались советы из серии «просто слушай что она говорит, даже если целый час и про непонятную фигню, кивай и улыбайся».
Но
