светлы, – исключая лишь четвертый этаж. Часть проемов горела белыми прямоугольниками, но большинство освещали интимные приглушенные тона – розовый, голубой, бежевый, зеленый. Сложные конструкции тюли и занавесей скрывали все, что происходило внутри. Как ни пытался Волк что-либо разглядеть, все его попытки не достигли результата.
Собственно, удивляться было нечему. Курт не сомневался, что все эти окна были пуленепробиваемы. А судя по тому, что Род Майклсон – какая-то влиятельная шишка из Улья (если уж такой стиляга, как Ковбой желал его смерти) – любил здесь поразвлечься, бордель был далеко не самый дешевый. В таких местах клиентов обычно ценили, и из кожи лезли, чтобы угодить любой их прихоти. Разумеется, конфиденциальность и безопасность были непременными условиями.
Страйкер бы также не удивился, если бы узнал, что в данный момент заведение работало на одного Майклсона. Ковбой обмолвился, что того интересуют какие-то специфические удовольствия, которые можно получить лишь в Гетто. Курт понятия не имел, что это было. Конкретно, конечно – в голове завертелось множество догадок, одна хуже другой. Дети, киборги, калеки, машины, даже животные…
Думая об этом, Волк не чувствовал ни гнева, ни отвращения. Его не особо заботило, чем именно занимался там безволосый. Что бы это ни было, он делал это в последний раз. Майклсон УЖЕ стал жертвой, хотя даже не подозревал об этом.
Курт отвел взгляд от окон и посмотрел вниз. Возле подъезда был припаркован один из самых роскошных автомобилей, которые Волку лишь доводилось видеть. Это был «Крайслер» класса «элит», зеркально-черный и обтекаемый. Относительно этой машины можно было употребить слово «причален» – внешние формы более напоминали подводную лодку. Вероятно, под капотом у него стоял мощный электромотор, – объемом в среднюю молнию, и мощностью в три-четыре сотни лошадиных сил.
Черные стекла сливались с черным же корпусом, поглощая световое излучение, но ничего не выпуская обратно. Можно было только гадать, сколько безволосых сидит в салоне. Тот был достаточно объемен, чтобы вместить не менее пяти-шести человек.
Страйкер отлично понимал, что Майклсона следует достать в тот момент, когда он будет идти через двор. Если ему удастся законсервироваться в своей авто-подлодке, дело можно считать проваленным. «Крайслер» наверняка был бронирован не хуже батискафа, и, вероятно, мог выдержать давление в пару тонн на квадратный дюйм. Тут бессильны даже волчьи когти.
Несколько метров. Еще меньше секунд.
Подул слабый ветерок, зародившийся где-то под Куполом, – из испарений целого Мегаполиса. Вот он изменил направление, и ноздрей Волка коснулся запах женских духов. Букет был очень непрост, сладкий, но слегка горьковатый. В нем чувствовалась свежесть горных лугов, пыльца на лепестках… Все то, что осталось в частных теплицах, и, – относительно лугов, – в стим-конструктах. Запах неизбывной печали.
Столь дорогие духи встречались Курту нечасто.
