поглощая кровь сородичей, но это случалось чрезвычайно редко. Говорили, будто это на редкость изысканная пища, но если источниками оных слухов служили каннибалы, получить сведения из первых рук не представлялось возможным. Того, кто посмеет вкусить крови собрата, ожидала страшная смерть. Этот закон был древним, как сама раса вампиров, и исполнялся неукоснительно. Поэтому «гурманы» держали свои трапезы в строжайшей тайне, и тщательно заметали следы.
Последний случай, когда в каннибализме был уличен один из Гирудо, имел место пару столетий тому назад. Упыри и Вурдалаки попадались значительно чаще.
– Значит, все-таки вампир, – подытожив свои рассуждения, произнес альбинос. – Я был прав. Эти ублюдки, наши родственнички… Но как они посмели?!.
– Я, на твоем месте, не спешил бы с выводами. Вначале следует взглянуть на тело, – посоветовал Доктринус. – И ты получишь ответы если не на ВСЕ вопросы, то, по крайней мере, на часть. Общая картина ощутимо прояснится. СЕЙЧАС я не хотел бы обсуждать эту тему – без объяснения причин.
Лео понимающе кивнул. Очкарик оказался не таким сухарем, как он думал. Вероятно, Доктринусу тяжело говорить о случившемся. И его можно понять. Столь неприглядная мерзость, как каннибализм, да еще в отношении собрата по Клану… Титус не пользовался большой популярностью, но он, как ни крути, являлся Гирудо. Убийца будет найден и понесет достойную кару.
Пытаясь уверить в этом самого себя, Краулер подошел к лампе, присел на корточки, и, не сознавая зачем, щелкнул тумблером, пытаясь включить радио. Древние каменные своды угнетали одним своим видом, а темнота, бурлящая за пределами светового круга, форсировала передовые рубежи. Немного ритмов в духе «Latino» или «сука-любовь» могли разрядить обстановку.
Но в ответ раздалось лишь шипение. «FM» диапазон остался наверху, в другом тысячелетии.
– Слишком глубоко, – пояснил Доктринус. – Мы изолированы от прочего мира.
Данное заявление никак не располагало к тому, чтобы хоть немного приободриться. Альбинос затравленно огляделся. Как было и прежде, ему показалось, что своды Зала начинают сближаться, словно гидравлический пресс. В сравнении с этой неторопливой мощью, каждому дюйму которой решительно плевать на внешний мир, вампиры казались ничтожными букашками – секундами, оставшимися незамеченными в безбрежном океане Вечности…
– Скажи, – начал Леонард (не для того, чтобы завязать беседу, но чтобы нарушить молчание, становившееся невыносимым), – тебе не… страшно было здесь, одному?..
– Страшно?.. – Доктринус пренебрежительно хмыкнул. – Нет. Это самое сердце нашей обители, и уж если где-то вампир может чувствовать защищенность, так только здесь. Кроме того, преступник провернул все, что хотел, и СЮДА не вернется. Это наиболее безопасное место во всей Цитадели.
– А как насчет того, что все злодеи возвращаются на место преступления?..
– Возвращаются, но лишь тогда, когда там еще осталось, на что поглядеть. А в нашем случае, как ты понимаешь, дела обстоят по-другому. – Усмехнувшись, Доктринус
