какой из них вы, Михаил Александрович, считаете «нашим»… – весело улыбнулся подполковник. – Под категорию «наш» для вас подпадают сразу два: «Олимпия» и «Император Николай I».
– «Наш», Евгений Яковлевич – это наш, – не принял я шутки.
– Полноте вам, Михаил Александрович, – улыбнулся Максимов, – я не сомневаюсь в вашем истинном патриотизме… На «Николае», конечно. У третьего пирса, в девятнадцать ноль-ноль, будет ждать шлюпка. Не опаздывайте. Ну а я пока откланиваюсь.
Подполковник встал и ушел, за ним последовала его свита из трех филеров. Представителям посольств бурских государств разрешили свободное передвижение по городу, но только под тщательным приглядом.
Я допил кофе, расплатился и решил прогуляться по набережной. Воздухом подышать, да и дела кое-какие решить… то есть попытаться решить.
Жара уже вступила в свои права, но с моря дул прохладный ветерок, так что прогуливаться было даже приятно.
Неожиданно пожалел, что со мной нет Лизхен – на набережной расположилась масса дамских магазинчиков, торгующих всякой женской дребеденью по последней парижской моде.
Да, вот захотелось надарить ей подарков… М-да… получается, еще не полностью исчезли чувства. Впрочем, она и так не упустит этот момент, сама купит. Лизавета здесь, в городе, принимает вместе с фон Ранненкампфом медикаменты и оборудование для полевых госпиталей – это гуманитарка от Российской империи и Французской республики. Карл Густавович принял должность начальника военно-полевой медицинской службы армии Оранжевой Республики, ну а Елизавета, по моей протекции, заведует гражданскими медицинскими делами. Между прочим, первая официальная женщина-врач в мире, да при должности, да еще у ортодоксальных буров, что вообще неслыханно. Не так-то просто это было устроить, даже фольксраад собирался на специальное заседание да преподобные старцы-проповедники дискуссии разводили. К счастью, слова авторитетного религиозного патриарха Кооса ван дер Граффа, которого она подлечила от подагры, и удачно принятые тяжелые роды у его невестки сделали свое дело. В общем, все как-то устроилось, тем более что она действительно врач от Бога. А вот с Вениамином у Лизаветы что-то не ладится. Черт… все, надо ее из головы гнать. Она уже отрезанный кусок, так что нечего сердце бередить.
– Мэм… – приподнял я шляпу, приветствуя молоденькую красавицу, фланирующую по набережной в сопровождении грозного вида бонны.
– Мери!.. – грозно зашипела бонна на свою разулыбавшуюся питомицу и потащила ее за рукав дальше.
Э-эх… нравится мне это время! Говорил уже об этом? Ну да, говорил, конечно. И не устану повторять.
Я огляделся, с опаской обошел фотографа с аппаратом на треноге (сами понимаете почему) и направился к оружейному магазину под красноречивой вывеской, изображавшей отчаянно усатого охотника со штуцером, стреляющего в кровожадного льва. Филеры как привязанные потянулись за мной, но в магазин
