платком по ее телу и на ее слова никак не реагировал. А потом отпустил платок и стал выводить пальцем узоры на ее коже. Оникс не понимала, что он делает. Она вообще ничего не понимала. От прохладной воды тело покрылось мурашками, а когда он медленно сжал между пальцами ее сосок почти болезненно, девушка вздрогнула от странной волны удовольствия. Почему она так реагирует?
– Твое тело создано для удовольствия, раяна, – словно в ответ на ее мысли сказал он. – Все в тебе привлекает и манит мужчин, как мотыльков на огонь. Твое тело. Лицо. Запах. Твои движения. Ты – обещание. Обещание наслаждения… Отрава, но такая сладкая… Скажи, скольких ты уже свела с ума?
– Отпусти меня, – прошептала Оникс, на глаза снова навернулись слезы. – Отпусти… Мне противно, когда ты ко мне прикасаешься. Ты… мерзок.
Он замер за ее спиной.
– Вот как, – в тихом голосе прозвучала такая ярость, что Оникс испуганно сжалась. – Сейчас проверим.
Рука в перчатке решительно опустилась под воду, и палец коснулся самого чувствительного места между ног девушки. Оникс снова задергалась, пытаясь избежать этого касания, не позволить ему трогать ее там, но Сумеречный лишь сжал ее крепче, еще и магию применил, чтобы она не дергала ногами. Так что Оникс просто стояла, обездвиженная, пока его рука трогала ее, раздвигала нижние губы, ласкала и гладила. Он не проникал в нее, лишь скользил пальцами по краю, опытные руки безошибочно нашли точку, которая способна подарить женщине удовольствие.
Оникс не поняла, в какой момент ее ощущения изменились. Ненависть никуда не делась, но вместе с ней в теле появилась тягучая боль, зарождающаяся внизу живота и заставляющая ее тяжело дышать. То, что делали его пальцы, почему-то наполняло тело Оникс желанием… чтобы он не останавливался.
– Вот так, раяна, – его горячее дыхание обжигало ей висок. – Кровь не обмануть, верно? Скажи еще, как тебе противно, маленькая лгунья… Скажи, я хочу это услышать.
Оникс дрожала.
– Противно… Мерзко… Ненавижу… Ненавижу тебя!
– Еще, – шептал он, а рука продолжала двигаться так, что тело Оникс выгибалось дугой, заставляя ее откинуть голову ему на грудь.
– Сволочь… Ты отвратителен, аид… Чтоб ты сгорел в архаре…
– Уже… уже, моя маленькая раяна… – прошептал он.
Оникс откинула голову и встретилась с его взглядом. Лавьер смотрел ей в глаза и чувствовал, что сейчас сорвется. Раяна права – он сумасшедший, совершенно помешался на этой девчонке. Что он делает? Что пытается доказать? Что чувствительное тело раяны способно получить удовольствие от его ласк?
Зачем ему это?
Ран Лавьер не понимал. И не хотел думать, он хотел только продолжать. Получая от происходящего странное, извращенное и болезненное удовольствие. Его собственное тело горело в огне желания, мокрая девушка, ерзающая по нему, круглые ягодицы, что неосознанно прижимались к его паху, обтянутому мокрыми штанами, ее совершенная грудь с розовыми сосками, которые
