воды, ниже травы – пока. Потом же… потом узнаешь. Думаю, тебе не трудно будет стать родичем будущего молодого ярла. Хозяйка Гудрун смотрит на тебя как чайка на гнилую рыбу.
Конхобар самодовольно ухмыльнулся.
– Тихо! – Форгайл приложил палец к губам и прислушался. Где-то поблизости, за деревьями, послышались голоса.
– Нам пора, – кивнул друид. – Мне – в лес, а тебе – в усадьбу. Вот… – Он снял с пальца небольшой серебряный перстень с голубым камнем. – Спрячешь там, где кувшины. До скорой встречи, Конхобар.
– До встречи, о мой друид, – эхом откликнулся узколицый.
Хельги обнаружили только к вечеру. Харальд Бочонок и Ингви Рыжий Червь пошли по следам. Выйдя к ручью, они наткнулись на следы обвала. Сдирая в кровь руки, оба принялись растаскивать камни – ох, и нелегкое же было дело! Но еще хуже почувствовали себя парни, когда, разбросав часть валунов, обнаружили безжизненное тело Хельги. Похоже, у него были сломаны ребра, а из пробитого черепа сочилась темная кровь. Харальд бросился к другу, осторожно приложив ухо к его груди. Сердце юного ярла еще билось…
Горем и плачем наполнилась усадьба бильрестского ярла, когда Харальд с Ингви принесли тело его единственного сына. Страшная весть достигла ушей Сигурда еще до того, как Хельги внесли в дом. Ведь Харальд и Ингви тащили его вдоль ручья, где из проруби рабы таскали воду, мимо огородов, где женщины выбивали толстые шерстяные покрывала, мимо сараев, где тоже народу было в избытке.
Сигурд встретил процессию, как и подобает ярлу, – спокойно и с большим достоинством. Морщинистое лицо его обрамляли длинные волосы, совсем белые, такая же борода спускалась до самого пояса. Ярл опирался на резной посох и постоянно кашлял. На шее блестел золотой амулет, изображавший Слейпнира – восьминогого коня Одина. Старый ярл дышал тяжело, со свистом. Глаза его, блеклые и ничего не выражающие, вдруг взорвались огнем надежды, когда он понял, что его единственный сын еще жив.
– Лекаря! – стукнув посохом, вскричал старик. – Самого лучшего лекаря! Я знаю одного такого, он живет у Рекина. Сам лично поеду.
Приехавший лекарь лишь покачал головой, осмотрев Хельги. Все бы ничего, если б были только сломаны ребра. Но вот эта дыра в черепе… Неплохо было бы принести хорошую жертву богам.
Жертву…
Сигурд ярл усмехнулся. Об этом он и без приезжего лекаря догадался, и не один он. Велел заколоть лучшего коня – эх, какой конь был, – да что конь… Разве такую жертву ждут боги?
– Нужно принести в жертву раба, – посоветовал Приблуда Хрольв. – Вон хоть Трэля Навозника. – Он кивнул на юного раба, подкладывавшего в очаг хворост. – Все равно туп и никому особо не нужен.
– О чем ты говоришь, Хрольв? – Старый ярл осуждающе взглянул на Хрольва. – Ты предлагаешь принести в жертву за моего сына самого никчемного? Значит, вот как ты относился… относишься к Хельги?
– Т-т-ты его не т-т-так понял, ярл, – вступился за
