и теперь быстро просматривал их на портативном считывателе. Корделия с помощью барраярско-бетанского разговорника занялась увесистым руководством по уходу за новорожденными. Тишину нарушало лишь бормотание Форкосигана:
– Ага! Так вот что он планировал на самом деле, ублюдок. – Или: – Черт, цифры какие-то странные. Надо проверить…
Иногда говорила Корделия:
– О Боже, неужели такое вытворяют все младенцы?
А из библиотеки то и дело доносился громкий стук, заставлявший супругов обмениваться улыбками.
– Надеюсь, – сказала Корделия после третьего или четвертого раза, – что я не слишком отвлекла Куделку от его обязанностей.
– Он справится, когда немного попривыкнет. Над ним взял шефство личный секретарь его величества – обучает, как организовать работу, и тому подобное. После того как Ку пройдет с ним церемонию похорон, он будет способен на что угодно. Между прочим, эта трость – просто гениальная идея. Спасибо тебе.
– Да, я заметила, что он угнетен своим увечьем. И решила, что это его немного успокоит.
– Дело в наших обычаях. Они… очень суровы к тому, кто не может шагать в ногу со всеми.
– Странно… Кстати, я только сейчас сообразила, что не помню, чтобы мне попадались на улицах люди с какими-нибудь дефектами. Ни инвалидных колясок, ни недоразвитых детей.
– Такого у нас не увидишь, – угрюмо пояснил Форкосиган. – Все отклонения, которые можно обнаружить, устраняются еще до рождения.
– Ну, мы это тоже делаем. Хотя чаще до зачатия.
– А также во время рождения. А в захолустье – после.
– О!
– А что до искалеченных взрослых…
– Боже правый, уж не практикуете ли вы тут эвтаназию?
– Твой мичман Дюбауэр не остался бы здесь в живых.
(Дюбауэр получил разряд нейробластера в голову и остался жив – если можно назвать жизнью растительное существование.)
– А что до калек вроде Куделки… Неприязнь к этим несчастным очень заметна. Понаблюдай за ним как-нибудь в большой группе людей, а не только среди друзей. Не случайно на Барраяре так высок уровень самоубийств среди комиссованных солдат.
– Какой кошмар!
– Когда-то я принимал это как должное. Сейчас… уже нет. Но многие по-прежнему относятся к этому именно так.
– А что бывает с такими, как Ботари?
– По-разному. Его-то можно отнести к тем, чье безумие полезно. А для бесполезных…
Он замолчал, уставившись в пол.
Корделия похолодела.
– Только мне начинает казаться, что я привыкаю к этой планете, как заворачиваю за угол и натыкаюсь на очередной кошмар.
– Прошло всего восемьдесят лет с тех пор, как Барраяр снова наладил контакт с галактической цивилизацией. В Период Изоляции мы потеряли не только технологию. Ее-то мы быстро наверстали, натянули, как чужое пальто. Но под ним
