праздник будет, когда Морозов уйдет, – выдавил Рукавишников, но вдруг оборвал смех и спросил: – Ну ладно. Так чего там у тебя?
– «Хвосты» небольшие, – повторил Сергей. – Бухучет и курсовая по ДОКу. Я в принципе-то написал, – тут Морозов не выдержал, вздохнул и дальше пустился в откровенное вранье. – Но там Васильковская кое-какие замечания сделала… Словом, Дмитрий Алексеевич, мне бы на «картошку» не ехать… Может, дадите здесь в Москве какое-нибудь задание?
– Не ехать ему! В стройотряд не поехал! И на «картошку» не хочешь! А еще говоришь, для общества не потерян! И потом! Что у тебя там за «хвосты» небольшие?! Скажи честно, что не брался до сих пор ни за курсовую, ни за бухучет!
– Дмитрий Алексеевич…
– А что ко мне-то пришел? – перебил его Рукавишников. – Ступай в медпункт, больничный возьми…
– Ну, это ж нечестно, – протянул Морозов.
– Честный ты мой! – воскликнул секретарь и склонился над столом.
Некоторое время он сидел, подперев голову левой рукой, а правой зажал карандаш и выстукивал дробь. Сергей обреченно ждал. Дмитрий Алексеевич, на что-то решившись, бросил карандаш и сказал:
– Значит, вот что. Я тебе помогу, но и ты должен будешь сделать кое-что…
– Дмитрий Алексеевич, для вас…
– Да не для меня! – оборвал Морозова секретарь и саркастически хмыкнул: – Для меня, хех!.. Ты вот что, Морозов. Пойдешь вместо «картошки» в магазин продавцом. Адрес пиши. Сущевский Вал, дом шестнадцать. Магазин «Овощи-Фрукты». Завтра к восьми туда. Там еще кто-то будет с УЭФа, на месте увидишь.
Сергей прижал правую руку к груди и с чувством сказал:
– Спасибо, Дмитрий Алексеевич…
– Подожди ты! – вновь перебил секретарь, теперь уже он понизил голос так, чтобы слышал только собеседник. – Это не все. Поможешь одному товарищу из райкома. Не из нашего, не из Дзержинского района, а из Кировского. Но так надо! Дуй домой сейчас, жди. Он тебе сам позвонит и все скажет. Понял?
– Дмитрий Алексеевич, все сделаю! – с готовностью пообещал Сергей.
– Телефон напомни домашний, – велел Рукавишников.
Морозов написал на листке семь цифр и подвинул бумагу секретарю.
– Все, ступай, – сказал тот. – Понимаю так, что до первого октября должен сдать ты свои «хвосты».
– Да это без проблем! – с преувеличенной бодростью воскликнул Сергей.
Уже в дверях секретарь окликнул его:
– Морозов!
Сергей обернулся. Рукавишников сидел за столом, все такой же круглый, довольный жизнью, с копною русых волос, но к мальчишескому блеску в глазах добавилось еще что-то, тревога какая-то, запоздалое сожаление.
Неожиданно Морозов почувствовал взгляд незнакомой девушки.
– Соседом будешь, – сказала она с каким-то собственническим чувством в голосе.
Студенты оторвались
