style="font-size:15px;"> Или же в пятиэтажках поселились какие-то совсем иные существа, не имеющие никакого отношения ни к какой жизни, кроме жизни в пятиэтажках?
Во всяком случае, мне никогда не рассказывали о симпатичных существах, «хозяевах дома», аналогичных сельским домовому, овиннику или чердачнику. Все создания, о которых шла речь, были мелочными и пакостливыми. Одна дама всерьез уверяла меня, что у нее за зеркалом трюмо живет «черт», и этот «черт» пакостит всякий раз, когда у нее кто-то появляется.
– Представляешь, он или крикнет среди ночи что-нибудь неприличное, или какой-нибудь предмет прямо на человека уронит… А то как-то стала люстра колебаться, кружиться – вот-вот сорвется, да еще хохот демонический… Мы с Толиком ужинаем, а над нами все это и происходит….
– Ну и как Толик? Выдержал испытание?
– Нет, конечно, куда там… Сбежал.
У другой дамы какая-то пакость завелась в ванной, и всякий раз, когда женщина купалась, одна плитка кафеля отваливалась, и в образовавшейся между кафелем и стеной щелке «что-то» начинало явственно клубиться, шевелиться, скрестись… Что именно скребется, не было видно, но происходило это сантиметрах в 60–80 от лица купающегося человека; впечатление было огромным.
У другой дамы в ванной тварь хулиганила не так противно – разве что хихикала, перекладывала детали туалета, или, когда она уже одевалась, поясок халата вдруг слетал вниз и обвязывался вокруг ноги этой дамы. Когда дама привыкла, ее это уже перестало пугать…
Что характерно, не существовало и не существует никаких форм договора между людьми и теми, кто делит с ними хрущобное жилье. Нет тут ни молока, оставляемого для домового, нет заклинаний, оберегающих от водяного, и обетов, которые нужно давать лешему, чтобы пустил к себе в лес. И в селе человек в лучшем случае недолюбливал, побаивался нечисть, но знал, во-первых, – никуда от нее не денешься, надо уметь существовать бок о бок.
Во-вторых, человек умел договариваться с «соседями». Не все было позволено в общении с ними, даже сама нечисть знала границы того, что дозволено ей… по крайней мере, пока человек соблюдает определенные правила.
В пятиэтажках все не так. Человек делает вид, что бок о бок с ним вовсе никто и не живет, он в любой момент готов к репрессиям. Даже не к освящению жилища, не к тому, чтобы отдаться под покровительство высшей и светлой силы. Человек готов в любой момент поймать, побить, изуродовать.
– Поймала бы я эту сволочь!
– Ну и что бы сделала?
– На части порву гадину!
– Так вот он тебе и пакостит…
– А что я должна делать?! Он первый начал, издевается и издевается!
Вот по таким «законам» они и живут – люмпенизированные, одичалые люди и такие же спутники их жизни. Обе стороны стоят друг друга. Хоть убейте, но я не в силах представить себе крестьянскую девицу, которая искренне хотела бы
