rel="nofollow" href="#n_38" type="note">[38], который создал папа для борьбы с протестантами, не удалось ее переломить. Но у де Молина должны быть дела поважнее, чем стремление заручиться дружбой девочки, хоть и сестры короля Франции… С другой стороны, отец Жозеф никогда не давал плохих советов…
Кардинал задумался. Он хорошо помнил роль капуцина в своем собственном возвышении, да и представить себе не мог, что безумие могло поглотить кипучий ум этого гениального человека. Это было невероятнее, чем даже предполагаемое существование переписки.
– Что же, – сказал себе этот второй, а на самом деле первый властитель Франции, – я ничем не рискую. Поступим так, как просит Жозеф. Капуцин никогда не давал плохих советов, а по его возвращении из Рима я смогу узнать подробности…
Решив так, Ришелье решительно дернул за шнурок звонка.
– Рошфор[39], пригласите ко мне мадам Дессанж, – приказал он вошедшему. – Она должна прибыть незамедлительно. Да, и разыщите Лемерсье[40]. Он еще не ознакомил меня с проектом моего будущего дворца. Скажите ему, пусть поторопится. Первому министру Франции пристало иметь дом, достойный его положения.
Рошфор согласно кивнул и исчез так же быстро, как и появился.
Кардинал откинулся на спинку кресла. Огонь, горевший в камине, отбрасывал причудливые тени, которые плясали в унисон мыслям этого великого человека.
В тот момент Арману-Жану дю Плесси, кардиналу де Ришелье, уже исполнилось сорок лет. Высокого роста, худощавый, с болезненным цветом угловатого лица и слишком прямыми волосами, чуть тронутыми сединой, он не был красавцем, и ничто в его внешности не располагало к себе людей. Но цепкий внимательный взгляд, высокий лоб мыслителя или поэта, тонкие подвижные пальцы выдавали в нем человека незаурядного, но отнюдь не гения, которым он в действительности был.
Прошел только год с тех пор, как этот необыкновенный человек сумел заполучить реальную власть в государстве, постоянно расшатываемую происками его врагов, спорами короля с матерью, и, наконец, неприязнью Людовика к нему самому. Выполняя функции первого министра Франции, Ришелье фактически еще не получил это звание и зависел от королевских милостей едва ли не больше, чем последний дворянин королевства. Чтобы так высоко подняться, ему понадобилось долгих двадцать лет взлетов, падений, успехов и поражений, забвения и восхождения, и вот только сейчас, достигнув вершины, господин первый министр начал понимать тяжесть того бремени, которое он на себя взвалил.
Да, в ту пору Франция была слабым разобщенным государством, где королевскую власть оспаривали могущественные губернаторы и принцы крови. Казна, так заботливо пополняемая первым министром короля Генриха IV, Сюлли, была истощена еще в первые годы правления регентши Марии Медичи. Непоследовательная внешняя политика этой ветреной дамы отнюдь не укрепила престиж Франции, зато отвернула от нее старых добрых союзников – Англию и Венецию, а гугенотские восстания раскачивали королевский
Эркюль Франсуа де Пинкерле, граф де Рошфор (род. 30 января 1591) – паж, потом лейтенант и, наконец, капитан гвардейцев кардинала Ришелье. Сыграл ключевую роль в разоблачении «дела Шале» в 1626 г.
Лемерсье Жак (около 1585–1654), французский архитектор. Соединял принципы классицизма и барокко. Построил Кардинальский дворец (позже – Пале Рояль для кардинала Ришелье в 1629–1634 гг.
