и не до этого мне теперь. Пусть доктор сам назначит цену, а уж вы озаботьтесь расчётом, – обрадованный таким поворотом дел, врач поехал далее, принимать роды, а по пути рассказывать, как глубоко переживает своё горе молодая вдова.
Когда же врач приехал в дом роженицы с такой вестью, то слуги чуть хозяйские роды не прокараулили, шушукаясь по углам. А сказал он следующее: по дороге, хоть и спешил очень, пришлось заехать в дом Кузьмы Федотыча, поскольку под копыта его лошади кинулся полураздетый, испуганный слуга, утверждая, что Кузьма Федотыч преставился.
– Заехал я буквально на минутку… ведь к вам же торопился, – рассказывал он встретившему его хозяину, – но там и минуты было достаточно опытному врачу, чтобы понять: моя миссия окончена, теперь священник нужен.
– Что же приключилось с уважаемым Кузьмой Федотычем?
– Э… возлежал он на постели, смятой молодой женой, сама она была в таких расстроенных чувствах, что внешность свою прибрать как следует не успела, из чего можно заключить, что предавался Кузьма Федотыч с молодой и… очень красивой женой любовным утехам. А перед этим выпил полный бокал красного вина, который и стоял пустой рядом на тумбочке, и слуга подтвердил, что Кузьма Федотыч ежевечерне, прежде чем в супружескую постель лечь, выпивал бокал-другой. Дух свой он испустил прямо у этого слуги на руках, когда испуганная состоянием мужа Наталья Акимовна выскочила из супружеской спальни, призывая слуг. Говорят, тогда Кузьма Федотыч ещё похрапывал.
– Спал, что ли? – шёпотом поинтересовался хозяин.
– Да нет. Хрипел, вероятно, в предсмертной агонии. Поправил слуга подушку под головой хозяина, а тот всхрапнул, ну прохрипел, последний раз и затих. Если учесть его подагру и некоторые другие хвори, что встречаются у людей его возраста, то станет ясно: не выдержало сердце уважаемого Кузьмы Федотыча.
Врач удалился к роженице, а подслушавший этот разговор слуга выскользнул из-за шторы и пошёл рассказывать всем и каждому, набивая себе цену, требуя хранить врачебную тайну личной жизни Кузьмы Федотыча, самолично услышанную им из приватной беседы между врачом и хозяином. А когда к дому Кузьмы Федотыча подъехала бричка с батюшкой, а потом уж и гробовщик пожаловал, то и вовсе в подлинности рассказанного никаких сомнений не осталось. А там и слуги Кузьмы Федотыча подтвердили, им тоже хотелось внимания горожан, а тут такой повод.
А тем временем гробовщик, производивший обмер, вдруг замер и даже в лице изменился. Наталья Акимовна тоже услышала характерный звук вкупе с определённым запахом, муж никогда не стеснялся при ней этой, как он говорил, естественной потребности. Но останавливаться на полдороге было никак невозможно, и она, побледнев ещё более, пояснила:
– Беда случилась уже почти сутки как, а по незнанию слуга истопил печь, от жары тело дорогого супруга начинает портиться, – и закрыла лицо белым кружевным платком, – вот и запах
