style="font-size:15px;"> – Не нужна ему семья. Он из тех, кто прекрасно обходится в одиночку. Для него не существует близких людей, с их желаниями и потребностями. Катя – другое дело. Она частичка его самого. Была частичкой…
– Так на фига ты вышла за такого мудака?
– Тогда он был Греем, – выпиваю очередную порцию водки.
– Каким еще Греем?
– На алых парусах, каким же еще?
– Хорошо, тогда он был Греем, – кивает Игорь и глотает остатки из моего стакана. – Фух, без ста грамм не разберешься!
Игорь приподнимается на стуле, выуживает из кармана сигареты и позолоченную зажигалку. Привычным движением откидывает крышку и щелкает зажигалкой возле лица. Я инстинктивно морщусь в ожидании отвратительного запаха, но дым от сигарет Игоря пахнет гораздо приятнее Олеговой «Балканки». Сосед не только любит красивые вещи и ухаживает за собой, но даже курит дорогие сигареты. Неудивительно, что муж считает его голубым. Для Олега тот, кто моется чаще одного раза в неделю, уже не мужик.
– А потом почему не развелась?
– Когда потом?
– Ну, тогда… – Игорь протягивает руку к моему лицу и большим пальцем поглаживает синяк на щеке.
– Мне некуда было идти. К тому моменту я уволилась с работы, собственного жилья у меня не было. У меня даже родителей нет! Куда идти?
– Бедная сиротка! А теперь что, дом, работа и родители появились?
– Откуда? – хлопаю ресницами в ответ.
– Тебе лучше знать. Раз теперь, два года спустя, ты решила от него сбежать, наверно, откуда-то появились.
– Если бы. Мне и сейчас некуда идти. Ни дома, ни денег, ни близких, – уже всхлипываю я. – Как выжить? Одна я не справлюсь…
Игорь присаживается возле меня на корточки. Руки сами тянутся к его шее. Втыкаюсь носом ему в плечо и реву, как маленькая девочка, у которой сломалась любимая кукла. Вот только Катя не кукла, ее уже не починить.
– Не плачь, Соломинка, – приговаривает он, поглаживая меня по голове. – Все хорошо. Будут у тебя еще и дом, и семья.
– Да, камера и надзиратели.
– Брось! Кто поверит, что ты Катьку убила?
– Я верю.
Игорь напрягается, а я отстраняюсь от его плеча и отворачиваюсь к окну.
– Вот так сюрприз! Что значит «я верю»?
– Я ее ударила, – слезы собираются в уголках глаз. – Дала пощечину, Катя упала и заплакала, а я сбежала. Что, если она ударилась головой и истекла кровью?
– Дин, ну что ты как маленькая? Если бы все произошло так, никого бы не стали подозревать, а закрыли дело как несчастный случай. Раз менты ищут убийцу, значит, Катьке как минимум проломили череп.
Перед глазами встает Катино лицо, искаженное болью, ее голова, обезображенная рукой маньяка. К горлу подступает ком. Кровь стучит в висках. Я подскакиваю и еле успеваю добежать до ванной.
– Убийца хренова, – летит вдогонку.
Я полощу рот водой, когда в зеркале появляется отражение Игоря.
– Одного
