в твоём доме и прекрасно знает твою Любу. Как попадёшься ей на глаза хоть с одной «рыбкой», то считай раздора в семье тебе не избежать. Я тоже превосходно знаю твою жену. Она не потерпит измены. Она со мной, как с женщиной уже разговаривала насчёт ваших взаимоотношений. Они у вас не совсем прочные. Просила, чтобы я как-то повлияла на тебя по профсоюзной линии. Но сейчас не те времена наступили, как когда-то профсоюзы и партия вторгались в семейные разборы. Любе твоей давно надоело выслушивать от знакомых о твоих рыцарских похождениях. Тебе пора остепенится сорок два года уже. Дети взрослые. А ты, как голодный под чужие подолы заглядываешь.
– Я понял Ольга Дмитриевна ваше предостережение, – опёрся он двумя руками на стол председателя профкома. – Я вам на это отвечу определённо точно, что с курорта я приеду здоровым, как бык, – и обязательно непорочным! И то, что со мной едет социолог, – это не трагедия, а моё алиби! Она женщина конечно красивая и мы с ней всегда хорошо ладили. Я думаю, понапрасну она не будет язык свой распускать. Так, что Подмосковья мне не надо. Отправляйте меня в Ялту.
– Моё дело здесь, совершенно нейтральное, – сказала она, – я тебя предупредила, а там уж сам смотри. Но только я никогда не поверю чтобы Михаил Костров, на черноморском курорте одним климатическим воздухом питался. Знаю я тебя, как облупленного со студенческих лет.
Она поправила свои волосы и, махнув рукой, сказала. – Ладно, иди в бухгалтерию оплачивай путёвку и проходи как можно оперативней медицинскую комиссию. Раскаиваться всё равно тебе придётся, – такие волосы как у тебя не одной, наверное, женщине придётся гладить в Ялте!
Он вылетел из кабинета радостный и окрылённый. Михаил давно ждал Ялты. Последнее время его больше направляли отдыхать в Липецк или Воронеж. Ялтой он бредил. Слишком много хороших впечатлений она оставляла ему после каждого отдыха. На этот раз он заверил себя в душе, что полностью отдастся на восстановление своего драгоценного здоровья. Все остальные забавы, включая и женщин, он мысленно отверг. Но он осознавал, что мысль всегда при большом желании можно склонить в нужную сторону, где жизненная ситуация будет предпочтительней. Его друг врач Курилин, – вечный холостяк как-то ему сказал, что мужчины до сорока лет растрачивают своё здоровьё, а после сорока латают его. Женщины же всю жизнь пекутся о своём здоровье, а после сорокалетнего рубежа смотрят не только за своим здоровьем, но и мужа.
«Ты говоришь, как будто женат сто лет» – подкалывал его Миша.
В ответ Курилин ему ничего не отвечал, только ссылался на специфику своей работы.
«Наверное, он был прав, – думал Михаил, – сейчас у меня то поясницу схватит, то бок. Год назад ничего не болело, кроме ног. Но это последствия спортивной молодости и конечно футбола. Хорошо хоть давление не шкалит».
Вечером за ужином он сообщил жене Любе, что собирается на курорт в Ялту.
Она восприняла эту новость спокойно, но не забыла
