решать тебе. Но ты должен знать, то, что сейчас происходит в Цертосе – это моя ошибка. Не упрекай себя напрасно. Ошибка моя, но исправлять её тебе.
На обороте свитка была надпись: Развернуть, если замок постигнут страшные казни.
Король опустился на колени. Лицо Монарха дёргалось вместе с руками, из которых свалился свиток прямо на пол, впитывая всё ещё тёплую кровь Канцлера Клауса, издавшего последний свой вздох, когда читал о последнем вздохе на свитке. Король Георг впервые не знал, что он испытывает: стыд, страх, ненависть, упрёк, раскаяние, гнев. Все его убеждения о величии своих предков рухнули в один миг. Он перестал ощущать себя заслуживающим королевского трона. Позор заполонил его душу, не оставив места для оправдания.
– Милорд, что случилось? – слегка наклонив голову, спросил Маршал.
Медленно повернув голову в сторону Маршала, Король произнёс сквозь дрожащие губы:
– Оставьте меня одного.
Маршал Октавиан покинул канцелярию, закрыв за собой двери, за которыми он ожидал Короля.
А Король, тем временем, продолжал сидеть на коленях, не находя в себе силы подняться. Он всё ещё не мог поверить в то, что его предок, построивший замок, склонил колени перед сатаной. Прочитанное на свитке для него стало хуже всего того горя, что пришлось пережить за последнее время. Его вера потерпела поражение. Прочитанные Королём строки превратили в крах все его надежды на светлое будущее для своих детей.
Спустя какое-то время, поднявшись с колен, Георг взял со стола свечу, а затем бросил её на пол, поджигая строки на свитке, что нарушили его право быть достойным королевского трона. Дождавшись пока последние остатки свитка превратятся в пепел, Король вышел наружу, откуда в сопровождении Маршала и шести стражников отправился на улицу, где дороги уже утопали в лужах крови, а навстречу ему бежал отчаявшийся врачеватель Гильем.
10. ВЕРА КОРОЛЯ ГЕОРГА: ЧАСТЬ II
– … Я не знаю что это за чертовщина, но это дело рук чего-то дьявольского. Потому что это всё ненормально – в панике молвил Гильем, обращаясь к Королю, стоя посреди окровавленной улицы, на которой не было абсолютно никого, кроме них, Маршала и шести стражников.
– Я знаю. Я всё знаю – утопая в горе, ответил Король, продолжая идти, минуя врачевателя.
После этого врачеватель посмотрел на вход в башню канцелярии, откуда четыре стражника на носилках выносили тело Канцлера, накрытое белой тканью, сквозь которую на лице были видны небольшие следы засыхающей крови, часть которой успела впитать в себя ткань. С носилок свисала правая рука покойного Клауса, на которой были надеты кольца, со сверкающими рубинами и алмазами.
– Маршал, пригоните лошадей. Мы отправляемся в конец замка.
После этого
