подошел официант с бурбоном и поставил на стол красивый хрустальный стакан с янтарной жидкостью.
– Я не заказывал, это пожилая леди что сидела тут.
Официант улыбнулся.
– Заказ для вас. Доброго вечера.
Раскланялся и удалился.
Я совсем потерял смысл происходящего и пытался сообразить, что только произошло. Бурбон, однако, выпил с большим удовольствием, мне было необходимо обрести ясность ума и спокойствие тела.
Конечно, стоило мне задуматься о ясности, как мысли о Полине поползли как въедливые черви.
Полина как никто другой умела выводить меня из себя, она никогда не была ни моей девушкой, ни невестой, просто любовницей я тоже не мог ее назвать. Она было гораздо большим, именно этим и выводила меня из себя, своими надменными глазами и губами, которые укрощались только в момент нашей близости. Физической, естественно. Мы были близки душевно, пожалуй, так бы расценили большинство людей на нашем месте. Но… Нет.
Наши тела тянулись друг другу за километры, и души были не в силах противиться, и дозволяли делать все, что заблагорассудиться. Лишь бы утолить тот физический голод, что мы ощущали. Одновременно. Даже если и находились на разных концах света.
Это давало мне несомненное преимущество перед другими мужчинами и в то же время делало непростительно бессильным перед Полиной. Я мог управлять ее телом, но не душой, не было после диких ночей этих приятных разговоров и обсуждений будущего, коими многие обманываются и рады тому. Она не допускала искренних метаний моей души, когда мне хотелось откровенностей.
Как бабочка с прозрачными крыльями… Greta morgane morgane. На вид хрупкая, страшно трогать чтобы не повредить, но питающаяся соком ядовитых растений. Невообразимое сочетание. Как же я ее за это презирал! Все эти годы, что мы были знакомы…
Как только я об этом подумал, о том, что я ее «презирал» внутри у меня появилось неприятное ощущение. Отчего то я смутно осознал, будто встреча в море и странный монолог пожилой леди случились не спроста. Именно с этого слова она начала свою странную историю.
Я подозвал официанта в надежде расспросить его.
Молодой человек пробормотал, что никакой пожилой леди не видел и от того не в силах мне помочь. Я пытался было возразить, что видел собственными глазами как она просила его принести бурбон, что он не сделал ей замечаний от того, что она была босой и что принесла в их ресторан свою выпивку, но получил в ответ такой взгляд, что решил не продолжать. Он еще не простил меня за вино со льдом.
Я был уже не первой трезвости, к своему стыду, даже успел искренне раскаяться в своих мыслях относительно шумной компании, мне немного бокалов виски до них осталось, судя по туману, что мягко рассеивался в моем рассудке. Бывают такие состояния, когда от бокала вина в рассудке начинает кружится хмель. Всему виной не вино, а состояние тотальной уязвимости.
Если
