новых сапог, пластилин и пара катафотов к велику. Телескоп необязательно в «Юном технике» покупать. Лучше взять толстую трубу, а к ней изолентой лупу примотать. Толстую трубу можно найти возле магазина, где всё для ремонта.
Хорошо зашториться в космическом корабле и лететь. У нас есть глобус, на котором все звёзды отмечены. Он чёрный в жёлтую точку. Я его рассматриваю и выбираю путь. Захочу – к созвездию Орла полечу, захочу – просто на Марс. Хорошо, что я читать и писать научился. Теперь можно маме с папой записку оставить: «Я на Луне!» И лететь спокойно. Это на всякий случай, вдруг я заблужусь в космосе, тогда папа с мамой за мной прилетят. Снимут со своего подоконника в гостиной все горшки с цветами, быстренько пульт управления смастерят по моим чертежам – и звездолёт готов. Правда, мама высоты боится, поэтому я её тренирую. Пока она со мной на моём подоконнике летает. Сядет, коленки подожмёт и обязательно меня за руку держит. Ничего, у меня ещё одна рука есть, чтобы кнопки на пульте нажимать. Если что, я и носом могу. Мама дышит мне в ухо и боится. Бедная моя маленькая мама.
Наташа
В квартире над нами идёт ремонт. Целый день там что-то сверлят и приколачивают.
Мне очень хочется посмотреть на новых соседей. Пока я слышу только весь этот грохот, а ещё над моей головой всё время кто-то бегает: топ-топ-топ – в одну сторону, топ-топ-топ – в другую.
После обеда мы с мамой собираемся в парк. Пока мама закрывает дверь на все замки, я подхожу к лестнице и поднимаюсь на несколько ступенек. Если вытянуть голову, то видно, что дверь квартиры, где ремонт, открыта. И вдруг оттуда выбегает девочка, она свешивается через перила и смотрит на меня. У девочки чёрные блестящие волосы и чёрные узкие глаза. Она этими глазами как будто на крючок меня подцепила и держит.
– Дима! – зовёт мама.
– Иду! – откликаюсь я, а сам стою как вкопанный.
– Дима, я спускаюсь!
– Я тоже.
А сам стою и на девочку смотрю, лицо у неё хитрое и ямочка на одной щеке. Так разве бывает?
– Дима! – голос у мамы становится слишком строгим.
Девочка решила меня пожалеть и перестала глазами держать. Я побежал вниз, а она крикнула вслед:
– Меня Наташа зовут!
– А меня Дима! – это я уже с первого этажа отозвался.
Если бы я мог так кого-нибудь своими глазами держать! Если бы мог, то держал бы Наташу.
Одна такая
Девочек много на свете. Сядешь в троллейбус, а напротив обязательно девочка окажется. С косичкой или в шапке с помпоном, иногда с куклой в руках. Я всегда в окно смотрю, потому что девочки умеют отвлекать от важных мыслей, как никто. Например, сижу я, думаю, что будет, если Земле надоест крутиться в ту сторону, в которую она крутится? Вдруг она возьмёт и попятится назад, что с нами будет? Эту мысль я не успеваю додумать, потому что девочка напротив взяла и стала носком своего красного сапога по моему ботинку стучать. Стучит, а сама на окно дышит и пальцем на стекле чертит. Я сначала решил, что она случайно, и поглубже
