помогать.
– Отвали, придурок! – оттолкнула она его руку.
Постаралась подняться, но на каблуках это оказалось не так просто. Парень схватил её подмышки и поставил на ноги. Расцарапанные коленки и ладони тут же запекли.
– Ну, всё! Это полное дерьмо!
– Простите, я не хотел. Я же не видел, что вы тут стоите.
– Не видел! – Дашка подняла глаза, лицо парня показалось очень знакомым.
В одно мгновение она вспомнила дождь и подвал. Злость, что копилась все эти дни, наконец, вырвалась наружу:
– Ах ты, полоумный придурок, ты что, следишь за мной? Не подходи, а то так закричу, что весь двор сбежится. Я поняла. Ты следишь за мной!
– Зачем мне это нужно? – совершенно спокойно спросил он.
– Потому что ты – маньяк! Точно – маньяк! А ну, отходи от двери!
Он отошёл, и она быстро прошмыгнула в подъезд. Как могла, скорее побежала по лестнице. А он стоял и смотрел ей вслед. Когда она преодолела пролёт, крикнул:
– Вам помочь? Сама вы не справитесь! До пятого далеко!
После этих слов будто крылья выросли у Дашки, она так быстро одолела расстояние до своей квартиры, что сама от себя не ожидала.
Дома сбросила одежду, постояла под душем и в бессилии упала на диван.
Как мерзко на душе. Хочется рыдать. Пара слезинок упала на подушку. Даша вздохнула и закрыла глаза.
Глава 5
– Вот поверь моему слову, если бы не Гоша, я бы к тебе сюда вообще ни ногой. Думаешь, мне приятно каждый раз глядеть на твоё кислое лицо. Да хуже горькой редьки. Нет же, тот вечно бубнит – сходи да сходи. Переживает, значит.
– А я тебя и не звала. Твои нотации уже надели, как придёшь, выслушиваю одно и то же. Та вышла замуж, тот женился. Там жениха упустила, тут чего-то недоделала. Ты, мама, сама должна хоть немного понимать, каково мне слушать твои новости. Думаешь, приятно? У других, мол, вон как всё хорошо, только у меня ничего не выходит. Значит, я – неудачница.
Мама шныряла по квартире. Полная фигура её, на первый взгляд неповоротливая, быстро перемещалась из одного конца в другой. Она бесконечно что-то протирала и складывала. То появлялась на кухне, то в ванной, то в туалете и всё время с тряпкой, губкой или веником. Каждый её приход словно ураган. Она перекладывала вещи, передвигала мебель и всё время что-то говорила. Даша старалась не вникать в её разговоры, но делала вид, что слушает. Привыкшая к тишине и одиночеству она очень уставала от маминых визитов. Но воспринимала их как что-то неизбежное, то, что нужно выдерживать и терпеть.
– А я повторяла и буду повторять. Наверное, я лучше знаю, что и как. У Борисовны сын женился. Говорила тебе, какой парень хороший, не пьющий, в компьютерах разбирается. Что тебе в нём не понравилось, не понимаю. А теперь – он женился, а ты сиди, сиди дальше.
– Да он какой-то не такой.
– А ты, значит, вся такая-растакая, –
