кровавую тиранию старой власти.
Иркутский Военно-Революционный Комитет»[6].
Возможность применения расстрела совершенно определенно следует из приказа о наделении правом вынесения смертных приговоров чрезвычайной следственной комиссии, допрашивавшей Колчака:
«Постановление Иркутского Военно-Революционного Комитета. 3 февраля 1920 г. № 20.
Чрезвычайная следственная комиссия наделяется судебными функциями с применением высшей меры наказания – смертной казни.
Свои судебные функции комиссия осуществляет в периоды контрреволюционного вооруженного восстания.
Все приговоры представляются на конфирмацию Военно-Революционного Комитета.
В остальное время действует Военно-Революционный Трибунал.
В случае, если Военно-Революционный Комитет не сможет осуществить свои функции ввиду препятствия этому со стороны контрреволюционного восстания, – приговоры чрезвычайной следственной комиссии приводят в исполнение без конфирмации Военно-Революционного Комитета.
Председатель А. Ширямов. Члены: М. Левенсон, А. Сноскарев. Секретарь Оборин»[7] (Известия Иркутского Рев. Ком. № 10, от 4.02.1920 г.)».
Следует рассмотреть реальность атаки Иркутска «каппелевцами» и степень готовности т. н. «контрреволюционного восстания» в городе. В этом отношении показателен следующий документ.
«Разговор по прямому проводу.
Ввиду нездоровья ген. Войцеховского, уполномоченный им ген. Щепихин передает следующее: «Противобольшевистские армии могут отказаться от прохождения через Иркутск при выполнении иркутским гарнизоном следующих условий:
1) Беспрепятственный пропуск армий за Байкал по всем путям в обход Иркутска.
2) Немедленный категорический приказ Иркутского Ревкома всем властям, всем советским регулярным и нерегулярным войскам на пути армий прекратить враждебные действия против нас. Копия этого пункта одновременно с его рассылкой должна быть сообщена мне.
3) Временное до прохода армии за Байкал прекращение пропаганды и клеветы, распространявшейся до сих пор в различных воззваниях и приказах Ревкома с обвинением армий в зверствах над населением.
4) Снабжение армий деньгами, имеющими широкое хождение на Дальнем Востоке, в сумме 200 миллионов рублей, в том числе на 50 миллионов рублей звонкой монетой. Из этой суммы не менее 100 миллионов рублей, из которых 25 миллионов звонкой монетой, должны быть высланы навстречу на ст. Черемхово. Это решительно необходимо, дабы дать возможность войскам жить, не обижая населения и не давая повода тому же Ревкому провоцировать армию.
5) Передача в мое распоряжение и беспрепятственное движение на восток в Забайкалье санитарного поезда № 8 Колесникова, состоявшего при группе Нестерова и
Известия Иркутского Революционного Комитета. № 8 от 1 января 1920 г.
Известия Иркутского Революционного Комитета. № 8 от 1 января 1920 г.
