одной комнате с Тургеневым жил Михаил Бакунин, в 1840 году приехавший в Берлин слушать лекции по философии.
Абитуриента звали граф Лев Николаевич Толстой.
«Выбор же именно восточного отделения был сделан мной ввиду того, чтобы впоследствии стать дипломатом», – свидетельствует граф.
«Какой дурак это чертил?» – написал государь на чертеже Достоевского, заметив, что у крепости вовсе нет ворот.
Достоевский потом вспоминал, что, прочитав эту надпись на своем чертеже, он решил отказаться от инженерной карьеры и заняться литературой.
По свидетельству Некрасова, его главным университетом было чтение книг в Публичной библиотеке.
В Санкт-Петербургский университет он дважды провалился.
Родные
Пушкин искал защиты от родного отца, с которым он постоянно ругался. Ходили слухи, что Пушкин однажды избил Сергея Львовича.
«Истинная нелицемерная любовь к Богу и ближнему».
В имении Тургеневых, Спасском, в центре липового и березового парка, позади главного усадебного дома, были выстроены две каменные оранжереи, а при них специальная теплица для выращивания ананасов.
Тургеневы содержали собственный балет из крепостных актрис.
Тетушка Льва Николаевича, Татьяна Александровна Ергольская, и старший брат Толстого – Николай, «Николенька».
Те доказывали отцу, что смертная казнь – это хорошо. Толстой считал, что они это делают из ненависти к нему.
Сам Лев Николаевич считал смертную казнь «чем-то невозможным, одним из тех поступков, в совершение которых отказываешься верить».
Федор Михайлович сказал жене: «Бедная… дорогая… с чем я тебя оставляю… бедная, как тебе тяжело будет жить!»
Друзья и знакомые
Иван Иванович Козлов.
Был такой поэт с трагической судьбой. Лишенный обеих ног он начал учить английский язык и через несколько месяцев мог уже понимать Байрона и Шекспира. Потеряв зрение, он сделался поэтом. Его переводы и сочинения высоко оценивали Жуковский, Вяземский, Пушкин.
Пушкин написал обидные для «Кюхли» стихи. Кюхельбекер вызвал его на дуэль.
«Дело было зимой, – вспоминает очевидец. – Кюхельбекер стрелял первым и дал промах. Пушкин кинул пистолет и хотел обнять своего товарища, но тот неистово закричал: «стреляй», «стреляй»! Пушкин насилу его убедил, что невозможно стрелять, потому что снег набился в ствол».
«Он бросился в его объятия. Они целовали друг другу руки, казалось, не могли наглядеться друг на друга. Они всегда так встречались и прощались».
72 письма – Вяземскому, 58 писем – Бенкендорфу.
Кстати сказать, эти два человека до конца своих дней считали, что больше других покровительствовали поэту Пушкину.
И
