сумел заполучить Тасманию, и виной тому подросток!
Я люто ненавидела Радиста. Это был высокий, невероятно мощно сложенный мужчина лет тридцати. Имел дикие черные глаза и неряшливые волосы, закрывающие и затылок, и лицо по само адамово яблоко. Так, что невозможно было видеть его жуткие глаза. Одевался исключительно в черную, просторную одежду удачно скрывающие отсутствие одной руки. Никогда не мылся. Из-под черного правого рукава его не по размеру большого плаща можно была заметить протез цвета слоновой кости. Радист имел тайну, о коей мало кто знал. Психика Радиста была крайне нестабильна, и яростный гнев порой заглушал отголоски его разума, превращая Вентьевского в безжалостного убийцу. В минуты обострения «заболевания» Радист частенько терял над собой контроль, и его дальнейшие поступки могли испугать самого дьявола. Это заболевание касалось только самого Радиста. Леонид, хозяин плоти, этим недугом не страдал.
Словно, черный немой призрак, Радист покружил рядом, словно не мог обнаружить. Я следила за ним краем глаза. Скоро меня разозлила эта игра.
– Что тебе нужно?
Радист резко встал, словно услышал голос, зовущий его из преисподней. Немного постоял, лишь потом посмотрел на меня. Его крайняя медлительность паука медленно-медленно подползающего к жертве, погибающей в его сетях, дала Радисту репутацию духа или призрака. Со стороны казалось, что он слегка заторможен, но я отлично знала, что в этом увечном теле скрывается отлично тренированный боец. Его ноги вполне могли пробить стену.
Мне было стыдно признаться даже самой себе – я боюсь Радиста. Это был непредсказуемый, злобный демон, а не человеческое существо.
– Искал тебя долго, – проговорил он. – Иннокентий сказал, что ты тут.
Опять пауза. Долгая и сводящая с ума. Я не выдержала.
– Говори, зачем пришел или проваливай!
Радист повертел головой, словно жалея меня. Вместо ответа тот сел подле меня и медленно повернулся в мою сторону. Его взгляд вперился в мою душу. Мой рот мгновенно пересох. Вылитый паук или нечистый!
– Дело, – говорил Радист всегда очень кратко. – Отец зовет.
– Тренироваться? Что на этот раз?
Радист замолчал и посмотрел на небо.
– Самое время жить. Шесть утра.
Опять взгляд в мою сторону. Я, в ответ, уставилась в его дикие, черные, безумные глаза, укрытые длинной челкой. Радист улыбнулся.
– Стрельба.
– Опять? В манекены?
– В живые…
Радист вновь улыбнулся.
– Как это понимать?!
Вентьевский неспешно вытащил фото, посмотрел на него сам и протянул мне.
На фото был изображен парень лет двадцати шести. Красиво сложен, светловолос. Едва взглянув на фото, я поняла, что парня пасли. Парень просто шел по своим делам, не замечая
