нежели велению сердца. Несмотря на трудную и извилистую жизнь, Клион Хорнтелл выглядел ровно на свои пятьдесят четыре года – ни днем меньше или больше.
Гета Хорнтелл была не намного моложе супруга и принадлежала к тому типу женщин, которые и в возрасте остаются хороши. Трудно сказать, разделяла ли герцогиня религиозные убеждения мужа изначально или приобщилась со временем. Так или иначе, с обоюдного согласия Хорнтеллы отдали дань каждому из божеств Иландара: старшую дочь Айхас когда-то отправили на Ангорат, к младшей в качестве учителя приставили священника. Кто знает, может, им удастся донести до людей, что не так уж и важно для мира в отношениях верить в одно и то же?
Клион наскоро представил семью:
– Надеюсь, вы помните наших сыновей, Клеоса и Клиама.
– Ваше величество, – раздалось вместо приветствия.
– Наша младшая дочь Ахиль.
– Моя королева. – Девочка шустро присела.
Гвен кивнула.
– И мой племянник Аксель.
– Ваша милость, – поклонился тот.
Гвендиор еще раз обвела взглядом собравшихся. Не нужно быть жрицей, чтобы понять, что они родственники, хмыкнула королева мысленно: все унаследовали немного неровный нос с широкой переносицей и буйные светлые кудри Хорнтеллов. Отличалась только девчонка. Гвен остановилась строго напротив и бесцеремонно вцепилась в нее глазами.
Ахиль, ни дать ни взять, была хорошенькой. Чуть ниже среднего, ладная, с густыми волосами необычного цвета: каштан и яркая позолота боролись в копне, словно медведь и лев. Небольшие кругловатые синие глаза – куда ярче и темнее, чем у отца и братьев, – смотрели с лица, с которого еще не сошла до конца детская одутловатость.
– Помнится, Клион, у вас было две дочери, – хмуро спросила королева, все еще разглядывая Ахиль с критической оценкой. Девушка уже залилась краской.
– Вы правы.
– И старшая по-прежнему в том проклятом месте?
– Да, Айхас служит… на Ангорате, – уклончиво ответил Клион. Не стоит упоминать о Праматери в присутствии Гвендиор.
– Негоже христианину иметь дочь-язычницу, Хорнтелл. Приручили бы.
Клион ничего не ответил и оправдываться не стал.
Понимая, что большего не добьется, Гвен приосанилась, вздернула подбородок и с некоторым недовольством велела идти внутрь:
– Я устала с дороги.
Через два часа, приняв ванну, переодев платье и просушив волосы, королева спустилась в трапезную.
– Добро пожаловать, – поднялся Клион. Блюда на столах стояли нетронутыми.
За едой Хорнтеллы старались всячески поддерживать беседу, но королева не отличалась словоохотливостью и больше наблюдала за девчонкой Хорнтеллов. Наскоро покончив с едой, она прямо обратилась к хозяину замка с просьбой поговорить наедине. Клион быстро проглотил недожеванный
