Командовать ей мог и мелкий командир. А статус коменданта (в Залесье им стал, после отставки пропойцы, пожилой Эльдакир) подразумевал многое: прежде всего управление мирными жителями присоединённых земель – ибо дальним потомкам Людей Запада ставилась задача нести более отсталым народам Средиземья свет высокой культуры. А задача эта тем легче поддавалась выполнению, если в поселении присутствовали люди, которые должны официально отчитываться по распространению культурного влияния. Потому многие жители окраин стали говорить на Всеобщем языке, более того, он стал для них родным.
Но что стояло за стремлением властей «нести свет цивилизации» еще дальше на восток? Причем в края, гораздо более холодные, чем земли, прилегающие к северному течению Андувия, земель Медвежатников, Зеленолесья и города Ясгард на Долгом Озере? Там не так уж и холодно, сравнительно, конечно, с зимой, проведённой мной в Мантраорне – поскольку бывшее Лихолесье не так уж и далеко находится от Западного океана; да и теплые ветра с юга через равнину Андувия смягчают климат даже в Ясгарде.
Итак, наши два военно-торговых поселения были основаны в местах, неизвестных всем прежним летописцам и путешественникам Средиземья. Им и в страшном сне не могла присниться долгая зима с ноября по март – столько она длится каждый год в Мантраорне, а вовсе не раз в несколько сотен лет наподобие Долгой зимы Третьей эпохи, известной по летописям коротышек, когда в их долину вторглись белые волки…
Я стал приходить к выводу, что Западу Средиземья угрожала какая-то огромная катастрофа. И поэтому очаги западной культуры наши власти решили разбросать как можно дальше – даже на малопригодные из-за суровой зимы восточных окраинах известного нам мира… Кстати, даже внутри стен этой фактории виднеются синие склоны Хребта, которым на востоке заканчивались самые подробные карты, когда-либо составленные королевскими учеными. Особенно заметна одна из гор: большая сопка, у которой как будто срезанная плоская вершина…
Но я отвлёкся… Как я уже сказал, мне стало привычно совершать вечерние прогулки за пределами нашего строящегося форта – вернее, будущего города. Мне нравилось наблюдать, как постепенно сгущаются краски дня, как темнеет трава лугов, окаймлённых сенью высоких темных лесов, подступающих к площадке, вырубленной вокруг форта.
Уже не различить зелёного цвета – но небо на западе еще светлое… И вот гаснут последние заревые облака, а время около полуночи… такие короткие здесь ночи в конце июня – на географической широте Края Коротышек. Хоть одно это радует, пусть зимой несравнимо холоднее. Чувство сопричастности к благоустроенному Северо-Западу, к одинаковому с ним времени захода и восхода солнца – воодушевляет. Испытываешь чувство гордости за край, которому, как видно, предстоит стать для меня родным.
Итак, однажды, в самом конце июня, я прогуливался по зеленому лугу – вдоль кромки леса. Я бросил взгляд назад: за деревянным частоколом, ограждавшим нашу факторию,
