шли ночью по обочине дороги и ничуть не боялись. Как в детстве. Вовка смеялся, что не узнал меня сразу. Хотя я ведь тоже не узнала его лица в толпе. Вон какой вымахал… плечи, как кирпичная стена, выше почти на голову, а глазища синие, до того стали хитрые, что наверняка, многие девчонки сохли по нему в школе.
Вовка проводил меня до дома, и сдал с рук на руки волнующейся бабушке. Зайти на чай, он отказался, ссылаясь на то, что мама волнуется.
Передав бабушке гостинцы из дома, и немного поговорив о мелочах, я начала зевать. Бабушка отправила меня спать. Обещала завтра рассказать нечто очень удивительное. Бабушкины сказки я люблю. А пока спокойной ночи…
***
Утром я встала, когда солнце едва поднялось над деревней. Усталости не было, а жизнь кипела, как в котле. Я подпрыгнула в кровати, подошла к окну, и с удовольствием вдохнула утренний воздух деревни. Пахло испеченным хлебом, сеном и росой, цветами с полей и парным молоком. В животе сразу громко заурчало. Я прошла на кухню, где бабушка тихо слушала радио, и стряпала булочки с маком.
-Ох, Варя, первый день каникул, чего ж не спишь?
-Какой спать? Вон, какое утро на дворе!
Я подсела к столу, где меня уже ждала кружка молока и парочка булочек прямо из печки. Вкуснота....
-Так, чего произошло бабуль?
-Ась?
-Ну, ты вчера так и не рассказала, что случилось. Мол, такие новости. Ахнешь.
-Ах, это…– бабушка отправила новую партию теста в печку и присела за стол. Помнишь Полину из дома напротив?
-Рыжую, что ли?– нахмурилась я.– Ну, помню.
Польку я не любила. Задавака страшная, хоть и деревенская. Полька носила длинные рыжие косы до пояса, и красную юбочку в оборку. У Польки первой на деревне, среди девчонок, начала грудь расти. В то время, я ходила плоская, как доска, и мальчишки сохли только по Польке. Кроме Вовки… Вовка только со мной играл. А Польку тоже не любил.
-Так вот, Поля с каким-то городским парнем спуталась. Красив… я сама видела. Волосы, как смоль черные. Одет, будто богач, какой. Все к родителям Полины ходит, да просит, чтобы замуж отдали.
-Ну? Почему не отдают?
-В том-то и беда…– бабушка хотела было встать к печи, но я её опередила и сама вытащила булочки. – В том и беда… Спиридоновна, как увидела его, в голос закричала – «Сгинь нечисть! Чур, меня! Мало тебе, окояный, девок было! Не отдам!» Вся улица слышала. А Поля… бедняжка, с лица сошла, ходит мрачнее тучи, плачет постоянно.
Я тихо села на табурет, чтобы не мешать бабушкиному рассказу.
– Отец Поли, говорит тому мальчику, мол, не обращай внимания, бабушка старая, говорит всякое. А он, нет. Раз кто-то из родственников против, то нельзя так. Будто краду… и все. Уехал. Вот почитай второй месяц нет его. А Полинка теперь из дома совсем не показывается.
Я нахмурилась и в задумчивости съела еще одну булку.
-Может наведаться к ней?– внезапно спросила я бабушку. – Как раз проведаю, булочек отнесу.
-И
