2–3–5, но ему недоставало центрального полузащитника, достаточно мобильного и творческого, чтобы задействовать эту схему на все сто. Поццо обратил свой взор на Луисито Монти, игравшего за Аргентину на чемпионате мира 1930 года. Он перешел в «Ювентус» в 1931-м и стал одним из ориунди, южноамериканских игроков, которые, благодаря своим итальянским корням, могли быть задействованы в выступлениях за сборную Италии. Монти было почти тридцать, когда его подписали, он страдал от избыточного веса и даже после месяца индивидуальных тренировок ему все еще не хватало скорости. Однако он был весьма вынослив и известен как «добле анко» («двухфланговый») за свою способность покрывать значительную дистанцию на поле. Поццо, возможно, находящийся под влиянием схемы, которая уже почти прижилась в «Ювентусе», использовал его в центре поля – не совсем Чарли Робертс, но и не Герби Робертс. Он отходил назад, когда другая команда владела мячом, и опекал центрального нападающего соперника, но выдвигался вперед и становился частью атакующей оси, когда мяч был у его команды. Хотя он и не был третьим защитником – Глэнвил в действительности говорит, что только в 1939-м, после выхода в свет статьи Бернардини, написанной им после ничейной игры команды Поццо с англичанами (2:2), проходившей в Милане, состоялось полноценное одобрение внедрения схемы W-M (система, как называл ее Поццо, в пику традиционному методо) в Италии – Монти играл глубже, чем традиционный центральный полузащитник, а два центральных нападающих оттягивались назад, чтобы помочь крайним атакующим полузащитникам. Таким образом, схема превращалась в 2–3–2–3, W-W. В то время это казалось, как писал журналист Марио Заппа в «La Gazzetta dello Sport», «моделью игры, которая является синтезом лучших элементов всех самых значимых систем».
Форма – это одно, а стиль – совсем другое, и Поццо, несмотря на все свои беспокойства, был, по существу дела, прагматиком. То, что у него была технически подготовленная команда, не подлежало сомнению, что они доказали, перед тем как Монти появился в сборной, выиграв у шотландцев 3:0 в 1931 году. «Они быстры, – писала «Corriere della Sera» о несчастных туристах, – атлетично подготовлены и кажутся весьма уверенными в ударах и игре головой, но в классическом варианте игры с передачами низом они выглядят как новички». Это было бы достаточно суровой критикой для любой команды, но для игроков, выросших в условиях прекрасных традиций искусных запутанных комбинаций, это звучало как проклятие.
Тогда великий центральный нападающий Джузеппе Меацца, который дебютировал в 1930-м, регулярно сравнивался с тореадором, в то время как популярная песня того времени утверждала, что «он забивал в ритме фокстрота». Тот натиск и чувство юмора, однако, скоро исчезли. Меацца оставался элегантным нападающим, и, хотя не было сомнений в мастерстве таких футболистов, как Сильвио Пиола, Раймундо Орси и Джино Колаусси, на первый план выходили физическая мощь и бойцовские качества. «На десятом году эпохи фашизма, – гласила статья в «Lo Stadia» в 1932 году, –
