Рокфеллера, но и тут проявились коммунистические взгляды, что вызвало большие разногласия. Диего никак не хотел удалить с фрески портрет Ленина, который вызвал недовольство заказчика и тот отказался от услуг Диего Риверы. Живя в США, Фрида всё более и более вспоминала свои мексиканские национальные мотивы, она тоже рисовала.
Когда она в Штатах потеряла второго своего ребенка, то прямо в больнице написала картину «Госпиталь Генри Форда». Это исповедь женщины, утратившей не только своего ребенка, но и свою женственность, свой род, свое предназначение и будущее.
По горизонту – урбанистический ландшафт Америки, в центре – железная больничная кровать, на которой лежит истекающая кровью Фрида, символично связанная пуповиной с зародышем, улиткой и анатомическим макетом.
Ни на одном автопортрете Фрида не улыбается: серьезное, даже скорбное лицо, сросшиеся густые брови, чуть заметные черные усики над плотно сжатыми чувственными губами. Идея ее картин зашифрована в деталях, фоне, фигурах, появляющихся рядом с Фридой. Или рядом с двумя Фридами.
Ей часто приходилось будто разделяться. Она до аварии – она после аварии. Она страдающая – она спокойная. На людях она почти всегда была бодра, весела, заразительно хохотала, громко материлась, пила, курила и вела себя будто она самый счастливый человек на свете. Ее истинные внутренние переживания находили выход в картинах и дневнике.
Потом они опять вернулись в Мехико. В 1937 году по приглашению Диего Риверы в их доме останавливается семья Льва Троцкого, крупного политического советского лидера, в прошлом – соратника Ленина.
И тут между Троцким и темпераментной мексиканкой вспыхивает бурный и страстный роман. Троцкий был вынужден переехать в другой дом, чтобы сохранить свою семью и покой жены.
Она же мечтала о ребенке, но страшная травма не позволила ей иметь детей. Три беременности – а это был настоящий подвиг в ее положении – закончились трагично. И тогда она стала рисовать детей. Чаще всего – мертвых.
Последние 10 лет своей жизни Фрида вела дневник, успев исписать и изрисовать скромные 170 страниц, которые теперь являются частью ее наследия.
Сорок лет он пролежал в закрытом архиве мексиканского правительства, прежде чем был опубликован. 170 страниц с акварелями и коллажами, воспоминаниями о детстве, записями о болезни и мучительной любви к мужу.
В 1950 году ей сделали еще 7 операций на позвоночнике, 9 месяцев она провела на больничной койке и теперь уже навсегда осталась в инвалидной коляске. В 1953 году, за год до смерти, ей ампутировали правую ногу, чтобы остановить гангрену.
Да здравствует Сталин! Да здравствует Диего!
В это же время в Мехико открылась ее первая персональная выставка. На открытие Фрида прибыла
