не жалко, но можно хотя бы спросить, а? Крысы. Меня окружают одни крысы.
Потом я поговорил с ним о делах, а, уходя, достал носовой платок и протёр стакан из которого пил. Ну их к чёрту, параноиков этих!
Репетиция
Собрались с мужиками в пятницу, после работы, пива попить. Ну, и с нами один, Вадик, недавно у нас работает.
Все вышли на крыльцо, а Вадика нет. Пойду, думаю, потороплю.
Захожу, дверь кабинета приоткрыта и оттуда негромко:
– Имею я право раз в неделю с коллегами кружку пива выпить..? Я сам решаю… Я – мужчина и сказал, что пойду – значит пойду…
Ну, дело ясное – жене звонит. И, главное, сурово с ней так, я и не ожидал, что он такой.
Заглядываю в кабинет. Вадик стоит ко мне спиной и смотрит в окно. Руки в карманах, никакого телефона и близко нет.
– Всё, я сказал! – проговорил он в пустоту.
А-а, понятно. Это он, вроде как, репетирует.
Надо признать, что Вадик оказался человеком слова – выпил, таки, свою кружку пива и, пока мы заказывали по второй, тихо ретировался домой после звонка жены.
Дембель в опасности
Давным-давно отслужил я честь по чести два года срочной службы и пришёл ко мне дембель.
Увольняться я решил в гражданке и, получив документы, снял форму и надел лёгкий серый костюм-двойку, туфли, да рубашку в мелкую клеточку. Всё, что заботливые родители выслали мне в посылке.
По старинной традиции, недавние сослуживцы выкинули меня за ворота КПП и я пошёл на вокзал. Уходил я в последней партии и все, кто с моих родных краёв, уже давно были дома.
Однако, в поезде встретился мне земляк. Тоже дембель, только из другой части. Я-то его приметил потому, что он, в отличии от меня, носил форму. О, что это была за форма! Шеврон ручной работы размером с дорожный знак, погоны – чистое золото! А через грудь аксельбант из витого, белоснежного шнура. Значков на груди – ну, чуть меньше, чем у генсека товарища Брежнева. Орёл!
Я подсел, сказал кто я и дальше время в пути мы коротали вместе. Выяснилось, что мы с одного города, правда из разных районов. Я его спрашиваю:
– Скажи мне, брат, почему ты идёшь на дембель в форме? Кого ты хочешь удивить ею там, в чудесной и сказочной гражданской жизни?
– Всех, – отвечает брат, – всех до одного хочу удивить. А особенно Светку, Таньку, Ленку, Катьку и Илону Сергеевну, что после института преподавала в нашей школе географию и, о жестокая! отвергла меня, посмеявшись над светлым чувством десятиклассника.
Я, конечно понял и принял его простое, человеческое желание, но червячок сомнения всё-таки точил меня изнутри потихоньку.
А дело вот в чём. Ехали мы домой – в белокаменный город Севастополь. И так как является он главной базой славного Черноморского флота, то удивить там сухопутной формой, пусть даже такой красивой, очень сложно. Вокруг ведь сплошные лихие матросы, да морские офицеры. Я б ещё понял, если б он, к примеру, десантник. А так, нет. Вряд ли.
Но вот уже блеснула в окне родная бухта,
