решил меня убить в подъезде моего дома. Причем
топором. И это ему удалось. Я, правда, долго убегал вверх по лестнице, а он, пыхтя, гнался за мной. В итоге – догнал. Никто из жильцов подъезда, естественно, не вышел на помощь, но зато все, глядя в дверные глазки, прекрасно запомнили убийцу. Теперь Ваня
ждет суда и надеется, что ему влупят пожизненное заключение.
КОНТУШЁВСКИЙ. Вот тебе и пожалуйста! Наводнил город наркотиками. От этой гадости люди мрут почище, чем от оружия. Я бы на месте этого Вани взамен топора использовал хороший дубовый кол. Вот бы Профессору весело стало!
ЖОРА. Заткнись, зараза панская!
КОНТУШЁВСКИЙ. Еще чего? Мысль не заткнешь! В отличие от пасти. В прошлый раз, а это было сорок пять лет назад, гнида, которая называет себя Профессором, попала сюда после того, как побывала в роли доброго японского доктора. Этот доктор занимался опытами, используя китайских военнопленных солдат в виде лабораторных мышей.
А за тридцать лет до этой китайской эпопеи уважаемый Профессор проторчал здесь в качестве акации. За что? За то, что в годы первой мировой войны, будучи немецким генералом, дал французам понюхать иприта. И после всего этого именно я садист?
ПРОФЕССОР. Садисты бывают трех видов: по определению, по
наследственности и по понятию. Контушёвский – собирательный образ. Все три вида – дом его родной. Тут и доказывать ничего не надо. Я слышал, как он рассказывал Немо о сдирании с людей кожи клочками. Его мысли просто тряслись от возбуждения, а листья
на ветках торчали вертикально…
КОНТУШЁВСКИЙ. Вранье!
ЛЕНЬКА. Да заткнись ты, наконец, скотина панская!
КОНТУШЁВСКИЙ. Идите вы к Профессору иприт нюхать!
ЖОРА. Все это, конечно, интересно. Но меня больше всего волнует то, что Профессор помнит все свои прежние отсидки.
ПРОФЕССОР. Да, помню.
ЛЕНЬКА. А мы – нет.
ПРОФЕССОР. И когда вы последний раз были здесь?
ЖОРА. Немо говорит, что двадцать пять лет назад.
ПРОФЕССОР. Сколько сидели?
ЖОРА. Два года.
ПРОФЕССОР. Тот, кто вас сюда засадил, использует для определенных занятий. Причем мелких. Одно дело какого-нибудь Профессора завалить, а другое – уничтожить несколько тысяч человек газом. Я – крупная рыба. Память мне дана с какой-либо целью.
ЛЕНЬКА. Какой?
ПРОФЕССОР. А этого я и сам не знаю.
ЖОРА. Мне сначала казалось, что отсидка в дереве – наказание с целью
исправления. Но вышло так, что и в прошлый раз мы были бандитами. Какое, к черту, исправление?
ПРОФЕССОР. В том-то все и дело. Бандиты нужны всегда. Без зла добро
существовать не может. Мне кажется, что в вашем положении есть один большой плюс. В прошлый раз вы сидели всего два года. И в этот долго не задержитесь. Если за жертвой гоняется убийца с топором, то напрашивается вывод: с квалифицированными бандитами в каком-то месте возник дефицит. Поэтому скоро
