ещё мне надо чем-то дышать. Воздух таким густым становится…
– Да? – удивился Димка. И написал что-то опять. – Я не знал… Тебе нужен будет кислородный аппарат. Или сжатый воздух в баллоне…
Я представил себя в акваланге, гидрокостюме и ластах. С чудовищными часами на руке. И не смог удержаться от нервного смешка. Хрононавт…
– Чего ты смеёшься? Я не хочу встречать обратно твой холодный труп! – как всегда со мной он был сама учтивость. Но я привык к этому. К тому же хорошо, что обо мне хоть кто-то и хоть как-то заботится.
Ещё был у меня вопрос про яркий и тусклый свет. Которые возникали при движении в прошлое и обратно. Димка сказал, что вот это может быть каким-то психическим явлением, связанным с моими переживаниями. И мы немного поспорили. В конце концов ему пришлось сказать:
– Ладно-ладно! Сейчас посмотрим. Дай-ка свой смарт!..
Хотя там явно была полоса яркого света, когда я запустил процесс. Но я вынужден был Профессора огорчить. Ту историческую запись в его туалете я стёр в тот же день. Файл, когда я его хотел перекачать на ноутбук, оказался с браком, и мне пришлось его смахнуть и со смарта.
– Хорошо! В следующий раз будем снимать всё подряд. Надо будет готовиться. И испытать на всё более продолжительной дистанции. Просто так, без подготовки нельзя. Очень опасно!
Его «очень опасно» меня окончательно добило. Я стал смеяться до икоты. Совершенно безо всякой подготовки я шнырял уже два раза! И теперь человек, который сам не может этого сделать, пытался объяснить мне, что это «очень опасно»!
Правда, это у меня точно нервное. Надо сосредоточиться на серьёзном! И я ещё не забыл, что сегодня обещал навестить бабушку.
***
Моя бабушка, Лидия Андреевна, раньше работала врачом в городской поликлинике. И пока был жив дед Саша, она продолжала трудиться. Лет до шестидесяти пяти, наверное. Потом стала пенсионеркой. Безвыходно сидит теперь дома. Большой надежды, что она вспомнит что-либо из своей прежней жизни, у меня не было. К тому же почти решился вопрос с информацией о происхождении моих «котлов». Но раз я обещал, следовало прийти и поговорить.
Бабушка неожиданно расплакалась, когда я сказал, что хочу побеседовать с ней о дяде Вите. Она сказала, что Витя был её любимым сыном. Видимо, она искренне считала Виктора Александровича своим сыном, забыв, что когда-то нашла его на улице. Я напоминать о таких мелочах посчитал грубым и жестоким. Мы и без этого мило побеседовали.
А в конце баба Лида пожаловалась:
– Я всё тут одна да одна. Хорошо, хоть ты зашёл!..
Мои мама и папа по нескольку раз в день навещают её. Но я, тем не менее, прошёлся по холодильнику. Там всего было вдоволь. Грех жаловаться. Я ещё вымыл грязную тарелку, оставленную в раковине кухни и, когда уходил, захватил выкинуть полупустой пакет с мусором. Не зря же приходил…
***
Вечером мы снова встретились с Димкой. Сегодня был у нас ответственный вечер. Мне не хотелось разочаровывать Профессора. И, когда у нас всё было готово, мы провели
