на книжных полках или за книгами. Передача денег производилась на наших квартирах поздно вечером, в нескольких картонных коробках весом по 10–15 кг каждая…»
Для распределения русских денег среди компартий создается специальная бюджетная комиссия, куда вошли Зиновьев, Сольц и Молотов.
В 1920 году из русского золота аппарату Коминтерна выделяется 2,1 млн. рублей. Но самые большие суммы денег в золоте и драгоценностях передавались в руки руководителей коммунистических партий зарубежных стран. Так, в 1921 году только компартии Латвии выделяется 20 млн. рублей золотом, а Финляндии – 25 млн. рублей.
Исходя из задач будущей мировой революции строилась и внешняя политика большевиков.
Характеризуя ее особенности, нарком иностранных дел Г.В. Чичерин прямо заявлял, что большевики руководствуются не национальными интересами, а планами мировой революции, и пояснил:
«Мы отдали Эстонии чисто русский кусочек, мы отдали Финляндии – Печенгу, где население этого упорно не хотело, мы не спрашивали Латгалию при передаче ее Латвии, мы отдали чисто белорусские земли Польше. Это все связано с тем, что при нынешнем общем положении, при борьбе Советской Республики с капиталистическим окружением верховным принципом является самосохранение Советской Республики как цитадели революции»[244].
Лицемерно отвергая секретную дипломатию, которую проводило царское правительство, большевистский режим избрал еще более тайную и закулисную политику, подобную той, которую проводили масонские и сионистские организации, вдохновленные идеей мирового господства.
Закулисная дипломатия большевиков осуществлялась силами многих сотен секретных агентов советского режима, управляемых не только через Чека и Коминтерн, но и через целый ряд самостоятельных мастеров тайных дел, таких, как масоны Л.Б. Красин, Ю.В. Ломоносов, И.Э. Гуковский (бывший казначей ЦК РКП(б)). Последний, например, был организатором многих секретных торгово-валютных сделок советского правительства, в том числе по закупке оружия в Германии.
«Победа возможна, – писал Ленин в апреле 1919 года. – Революция в Венгрии окончательно доказала, что в Западной Европе растет советское движение и победа его недалека»[245]. В этой оценке с ним вполне солидарен и Троцкий: «Если сегодня центром Третьего Интернационала является Москва, то, – мы в этом глубоко убеждены, – завтра этот центр перенесется на Запад: в Берлин, Париж, Лондон… Ибо международный коммунистический конгресс в Берлине или Париже будет означать полное торжество пролетарской революции в Европе, а стало быть, и во всем мире»[246].
В январе 1920 года Ленин призвал большевиков «ускорить освобождение Крыма, чтобы иметь вполне свободные руки, ибо гражданская война может заставить нас двинуться на Запад на помощь коммунистам». Лениным и его окружением разрабатываются «грандиозные планы» мирового господства. На II конгрессе Коммунистического интернационала, состоявшемся в июле – августе 1920 года, его председатель Зиновьев заявил, что III конгресс Коминтерна «будем проводить в
Политика. 1991. № 3.
