За фотосессию я расплачусь, как мы и договаривались.
У Киры противно засосало под ложечкой. Все, как она и предполагала. Деньги за фотосессию позволят как-то перебиться, но только в течение месяца. А потом? Потом придется жить на улице.
– Илья Сергеевич, – решилась она, – а можно… частями?
Илья недобро усмехнулся:
– А макет ты частями испортила? Или весь сразу?
Кира все же не выдержала, из глаз потекли слезы.
– Простите, – она поспешно запрокинула голову и быстро заморгала, яростно вытирая слезы, – я сейчас…
Ей удалось справиться со слезами, но голос предательски срывался, когда она озвучила свое решение:
– Тогда мне придется уйти прямо сейчас.
– Нет, девочка, ты не поняла, – мягко возразил Илья. – У тебя был шанс уйти, и ты им не воспользовалась. Теперь ты в любом случае заплатишь мне штраф.
Кира не сразу поверила в то, что услышала. Так вот в чем подвох! Она сама загнала себя в ловушку! Это конец. Кредит ей не дадут, помощи просить не у кого. Или подыхать, или возвращаться в Питер, к родителям. Лучше уж первое!
– Я… Мне нечем… Если сразу, то денег нет.
– Значит, будешь работать бесплатно.
– А жить я на что буду?! – вырвалось у Киры. – Я же не ради карманных денег работаю.
– Это мои проблемы? – безжалостно припечатал Илья. – Наверное, надо было думать о том, чтобы сохранить работу и зарплату до того, как ты проявила неуместное любопытство!
Кира окончательно растерялась. Что делать, когда нет выхода? Попытаться найти третью работу? У нее просто нет на нее времени. Разве что уйти из медучилища, но это невозможно. Ведь все только ради того, чтобы там учиться!
– Возможно… есть… другой способ расплатиться? – предположила она.
Илья нахмурился:
– Позволь уточнить, это ты сейчас мне что предложила?
– Не знаю-ю… – жалобно протянула Кира. – Что-то еще… Правда, не знаю…
Она снова опустила голову, забыв о приказе. Как бы она ни хорохорилась, выход есть. Единственный, самый нежеланный. Занять денег на билет до Санкт-Петербурга, вернуться в родительский дом и вымаливать прощение. Родители простят. И штраф выплатят, и на улицу не выгонят. Только рады будут, что строптивая дочь вернулась. Но на мечтах и планах придется поставить крест.
– Пожалуй, у меня есть еще один вариант, – произнес Илья.
В конце концов, глупо отрицать очевидное. Все к тому и шло, ради этого и затеяно. Илья простил Киру, как только увидел ее, сидящую на диване в темноте. Маленькая, несчастная, зареванная, потерянная. Пока отвозил макет, гнев остыл, а когда вернулся, понял, что ожидание уже стало для Киры настоящим наказанием. Стоило ли мучить ее еще больше?
Ради того, чтобы наказать еще сильнее – определенно, нет. И издеваться над ней он не собирался. Больше всего хотелось прижать дуреху к себе, утешить, приласкать и… Вот из-за этого «и» пришлось изловчиться, чтобы
