в комнате стуле, а на полу. Прищурившись, словно от яркого света, она неотступно вглядывалась в зеркало на противоположной стене, пока в его обманных глубинах не проступали те контуры прошлого, которые она искала. Чаще всего в такие моменты зеркало медленно превращалось в океан. А пол, на котором она сидела, скрестив ноги, как ребенок, играющий в свои детские игры, – в берег. Внезапно наступало лето. Время каникул. Слышался звук набегающей волны. А рядом был отец.
– Не сиди на солнце так долго, детка. Нельзя чтобы у нашей звездочки обгорела кожа!
Он стоял на крыльце дома и выглядел как всегда озабоченным – как бы с ней чего не случилось.
– Не подходи слишком близко к воде, Джени! Большой волной может смыть.
Это была ее любимая греза – океанское побережье. Бывало, она целый час могла просидеть на полу, просто вслушиваясь в шум набегающих волн и отцовский голос. Правда, в последнее время в прошлом обнаружилось и кое-что другое – то, что притягивало ее еще сильнее. Она отыскала старые альбомы с фотографиями, газетными вырезками, записями песен и стихов, которые Джени когда-то исполняла на сцене.
– Но когда я веду себя плохо…
Внезапно вспомнив строку, которая всегда от нее ускользала, она прижала ладони к бедрам и широко расставила ноги, приняв позу сорванца-хулигана. В ее голосе послышались неуверенно-басовитые ноты:
– …Огрызаюсь на каждом шагу…
Ее детское личико перекосило от злобы. Она изо всех сил затрясла головой, и вместе с ней затряслись ее пухлые щеки и дурацкий бант в волосах.
– …Вот чертенок, – ругается мама…
Она вытянула руку и погрозила толстым пальцем, как грозят родители расшалившимся детям.
– Вот бесстыдница, – па говорит…
Уронив руки и сложив их в ангельском смирении на груди, она твердо шагнула вперед, словно в сторону рампы, и, вопросительно округлив глаза, обратилась к своему зеркальному отражению:
– А теперь скажите мне, пожалуйста, ведь я еще маленькая, сама не знаю…
В комнате раздался звук зуммера, исходящий со стороны коридора, и тут же оборвался. Джени нахмурилась, и ее отражение в зеркале тоже насупилось. Она застыла на месте и прислушалась. Последовало продолжительное молчание, а затем, словно рассерженное насекомое, вновь запищал зуммер. Она еще больше сдвинула брови, резко повернулась и, вырвав бант из волос, швырнула его через всю комнату. Бант ударился о крышку рояля и соскользнул на пол. Джени пересекла комнату, рванула дверь и выглянула в сумрачный зев коридора. Справа, со стороны кухни, еще раз донесся звук зуммера. Выждав немного, она вернулась в комнату, подошла к роялю, резким движением подняла крышку и тут же нарочно, изо всех сил, с грохотом захлопнула ее. Стук эхом отозвался в коридоре, а потом распространился по всему дому.
Джейн подняла голову, ожидая, пока снова наступит тишина. Телефон молчал. Вновь повернувшись к зеркалу и кокетливо склонив голову
