прежнего воплощения) нотка.
12.03.2016 г.
Мы с Сергеем стояли на моей кухне и в этот день прощёного воскресения просили прощения друг у друга. Неконкретно. Так. За всё. Чтобы Бог простил.
Я не знала, что поведает мне Сергей. Покрестился ли он? Что предложит?
Как хорошая гостеприимная хозяйка я готовила небольшое угощение. Надеялась, что моему другу понравятся мои котлеты из сушёных грибов: пироги-то он не ест вовсе, очень следит за фигурой.
Его фигура в день 47-летия была прекрасной. При росте 190 см и накачанных бицепсах теперь блистательной была и тонкая талия.
Мне трудно было устоять перед таким родным красавцем.
И я не устояла.
Хотя немного продвинулась в понимании любви по сравнению со своими прежними убеждениями по этому поводу.
Потому что теперь (благодаря прочитанным мною книгам Р. Штайнера) я твёрдо знала, что настоящая любовь – это не удовольствие. Это поиск того, что может сделать более счастливым возлюбленного. Наверное, не всем в жизни удаётся придти к столь простому выводу.
Однако за загадочным выводом встал и очередной вопрос: а что я могу сделать для Сергея? Чем могу помочь ему в жизни? Чем осчастливить так, чтобы его жизнь стала более наполненной?
Наша встреча закончилась, и мы расстались.
Я уже привыкла к череде наших встреч и расставаний. Сколько их было за двенадцать с половиной лет нашего знакомства? Об этих расставаниях и встречах мои предыдущие книги.
Глава 3. Прощение
Картины не дорисованы.
Они вновь стояли вокруг меня в ожидании.
Только теперь появилось какое-то их кружение. От одной я переходила к следующей. Потом к другой. Карусель какая-то. Я не управляла процессом. Процесс управлял мною.
Живопись маслом позволяет вносить изменения при работе над картинами.
Мои картины менялись кардинально.
Шёл поиск. Иногда обретался какой-то успех.
Я откладывала момент, чтобы взглянуть на то, что получалось. Потому что я ждала чуда, которое могло случиться всегда, когда на каком-то незримом уровне тонкий (нано) слой краски мог проникнуть сквозь слои нанесённых поверх него красок и оживить картину так, как мне в состоянии полного осознания никогда не удалось бы.
Безусловно, я увлеклась процессом.
Не заметила, как стало колоть сердце.
Словно от назойливой мухи отгораживалась я от сердечной боли. Вновь казалось, что вот сейчас… чудо случится, … всё наконец-то пошло, … осталось сделать несколько мазков широкой кистью и наконец-то получится мой – рукотворный – шедевр.
К сожалению, боль стала нестерпимой.
Я отложила кисти и краски.
Вечером позвонила Сергею и попросила перезвонить мне утром – в надежде на то, что это утро для меня случится.
Сергей перезвонил.
Однако
