тюрьма. Неужели вы думаете, что мы будем сотрудничать с теми, кто исповедует нацизм?
Трумэн занервничал. Догадываюсь, этот вопрос поставил его в тупик.
– Да, они воюют. Но, во-первых, обособленными группами, во-вторых, мы держим их в резерве, чтобы они не натворили дел. Обещаю, что подобным им в Америке больше не будет места.
– Как вы можете обещать, если не являетесь главнокомандующим или президентом?
Полковник ухмыльнулся:
– Кто знает, кем я стану завтра…
Мне лишь оставалось кое-что у него уточнить.
– В начале интервью вы говорили про реформы Обамы, связанные с разрешением геям и трансгендерам служить в армии. Но, насколько мне известно, толчком к войне послужили конфликты на фоне расовой нетерпимости…
Трумэн перебил:
– Очевидно потому, что мы не расисты. Мы лишь хотим равных прав со всеми…
– Равных? Разве их у вас нет?
– А как ты думаешь? – Трумэн прищурил правый глаз, – натуралам запретили устраивать прайды аналогично тем, что есть у меньшинств, потому что мы, таким образом, разжигаем ненависть. К женщине сейчас нельзя подойти и подарить цветы, так как она тут же из каждой щели будет орать про ущемление её прав и домогательства. А чернокожие обвиняют нас в расизме, притом сами не желают избавляться от стереотипов, что идут с ними бок о бок по жизни. Смотрел как-то одно видео, а там говорят: «Если у вас есть друзья чернокожие, это ещё не значит, что вы не расисты!» А кто по-твоему, дура ты тупорылая… Мне что? Всем начать ноги целовать, лишь бы меня простили за грехи моих предков? Всё сводится к единому знаменателю, сынок!
– Ну, что ж… – я выпучил глаза, – на этом всё…
– Стой! – остановил Трумэн, – В конце хочу сказать, что мы не желаем никому зла, хотим, чтобы эта война поскорее закончилась. Нам нужна помощь ото всех сочувствующих нашему движению… Любая. Надеюсь, твою статью прочитают в Европе и России. Они должны знать, что мы не такие, какими нас показывает CNN. Заранее спасибо всем за помощь!
Трумэн с растерянным выражением лица закончил беседу кивком головы.
– Ну, как? – спросил он, боязливо взглянув на меня.
– Получилось отлично. Не знаю, будут ли редактировать материал, но надеюсь, всё выйдет без изменений…
– Спасибо тебе! – Трумэн пожал мне руку.
Я кивнул в ответ и, попрощавшись, вернулся к себе, предаваясь всяким размышлениям о происходящем и сказанном мне сегодня полковником.
Интервью, особенно конец, привёл меня в замешательство. Это было словно обухом по голове, не иначе! Он боялся! Да будь я проклят, если ошибаюсь! Если все «южане» будут говорить в том же ключе, у меня не останется сомнений по поводу происходящего… Они не верят в победу, не надеются на успех! Боятся остаться одни наедине с врагом, на стороне которого
